7. Иное – откровения нового века, и иное – откровения о новом веке. Первые относятся к достославному и великому Естеству;[414] вторые же – к различным видам дивных изменений, которые творение будет претерпевать,[415] и к каждому виду будущего существования, который в откровении прозрений узнается умом благодаря постоянному размышлению об этом[416] и озарению.
8. Мышление здравое и крепкое в своих проявлениях[417] есть то, которое приобрело здравую заботу о божественных предметах.
9. Мышление детское и болезненное в своих проявлениях есть то, которое имеет слабые представления о божественных <предметах>: у него человеческие мысли о них, не соответствующие величию Божию.
10. Истинное воскресение тела – это когда оно неизреченным образом преобразуется[418] в то будущее состояние, по обнажении от всякой плотской нечистоты и <свойственного> ей. Таинственное[419] же воскресение тела – это когда воскресает оно от всякого греха, с котором было сопряжено в земной жизни,[420] и отдается превосходному служению <Богу>.
11. Начало образа жизни нового человека есть постоянное ликование в божественной любви и радости:[421] последние же от здравого знания о Боге рождаются в душе.
12. Прообразовательная свобода души, предызображенная в том свободном образе бытия, который ожидает нас <в будущем веке>,[422] – это когда душа, не будучи связана ничем телесным, ни в одном из своих проявлений[423] не подвержена страху по отношению к чему-либо в этом мире, происходящему от боязни житейских превратностей[424] и отторгающему душу от вожделения одного из этих божественных <благ>.
13. Ибо как перемена места для тела вызывает изменения в его составе в соответствии с <новым> местом, точно так же перемена, <происходящая> в разуме, вызывает изменения в силе его деятельности.[425]
14. Иная сила у духовных прозрений, которые возникают в связи с мирскими предметами,[426] и иная сила у просветленного размышления о грядущих <благах>: всматриваясь в них, разум приходит в изумление.
15. Помысел о веке грядущем с большей ясностью[427] воспринимает разум и более беспрепятственно, чем прозрения относительно материального[428] мира. Ибо для последних необходима особая чистота и великое здравие мысли, тогда как первое требует очень малого усердия; и быстро приобретает разум чудесное изменение и без труда проясняется вместе с мыслью. В этом случае, хотя человек занят прекрасными вещами,[429] достаточно часто многие узы возникают для него, удерживая его от просветления, так что путь разума среди этих <прозрений> не бывает чистым. Но это не так в первом <случае>: ибо беспрепятственно прилежит <человеческое> естество заботе о них и возводится превыше страстей, чтобы пребывать в размышлении о них, – если только мы <прилагаем> хотя бы малое усердие, – чтобы приносить разуму постоянное памятование о них, размышление о них
