— Я никогда не шпионила, поверь мне! — всхлипывала Шэрен, медленно сползая на пол и размазывая слезы по лицу. — Я клянусь…
Она осеклась, увидев с каким брезгливым отвращением Ник рассматривал ее заплаканное лицо, какая жгучая ненависть заполнила любимые голубые глаза и какой страшной, едва контролируемой яростью дышала его поза.
— Я так люблю тебя, — тихо произнесла Шэрен, надеясь пробиться признанием через глухую стену злости и неверия.
— Думаю, несколько лет тюрьмы охладят твои чувства ко мне, — Ник резко сорвал с пальца обручальное кольцо и, бросив его на пол, схватил злополучную папку и буквально перешагнул через распластавшуюся у его ног жену.
Куда ехать Ник не знал, но, прыгнув за руль, моментально рванул с места. Только подальше отсюда, только подальше от нее. Машина могла увезти его далеко от Шэрен, но от боли и шипящих мыслей — увы…
Раньше ему казалось, что самой сильной обидой и самым гнусным предательством в жизни был поступок отца. Ник боготворил мать и помнил ее слезы, даже спустя годы они не стали слабее. Поэтому Ник точно для себя определил: ничего подобного с ними больше не произойдет! Он задался целью добиться в жизни всего, и никогда больше не зависеть от чьей-то милости: деньги, чувства, внимание — неважно. И он добился. Только сейчас все это пустое. Ник зависел. Зависел от любви женщины. Зависел от продажной суки и предательницы. И никакие деньги, успех, внимание противоположного пола не могли унять его боль.
Ник остановился на светофоре и медленно выдохнул, стараясь обуздать свою ярость. Ему нельзя оставаться одному. Нельзя вариться в собственных мыслях. Иначе он совершит непоправимое. Ник боялся того, что может сделать. Боялся, что вернется к Шэрен и убьет своими руками, или, наоборот, простит все, если она еще раз скажет, что любит его.
Приемная его кабинета в «Уайли» встретила необычайным оживлением. Стейси бросала озабоченные взгляды на стоявших в холле, тихо переговаривающихся мужчин, явно пытаясь уловить суть, чтобы иметь хоть малейшее представление, чем вызван всеобщих переполох руководителей из «Беркшир».
Ник подошел к ее столу, привлекая внимание всех присутствующих, и устало обратился к секретарю:
— Позвони в аэропорт и скажи Терри Свитчетту, пусть готовит самолет, я хочу сегодня вылететь в Нью-Йорк.
— Конечно, мистер Хейворт, — бросившись выполнять поручение, проговорила Стейси.
Он, ни на кого не глядя, вошел в кабинет, а за ним потянулись собравшиеся.
