Иногда они устраивали пикники в парке, и Нику неожиданно понравилось, когда Шэрен читала вслух книги на итальянском или португальском языках. Он не понимал ни слова, но с охотой клал голову ей на колени и дремал под мелодичные звуки вперемешку с ласковыми прикосновениями длинных пальцев, путавшихся в его светлых волосах.
Если выдавалась ясная погода — без туманной дымки, которая из-за теплого ветра и прохладных вод залива частое и безусловно впечатляющее явление летом, но не для их целей, — то по узким улочкам поднимались к холмам «Твин Пикс» и любовались потрясающим видом на город. Шэрен даже удалось уговорить Ника съездить на экскурсию в знаменитую тюрьму «Алькатрас» и сходить в район Хейт-Эшбери — родину Хиппи. А вот колоритный Чайнатаун и радужный во всех смыслах квартал Кастро Ник отказался посещать на отрез. Доводы, ухищрения и даже соблазнение — на него не действовало ничего! Если первый он в принципе считал слишком шумным и грязным, полагая, что от нью-йоркского пристанища китайской культуры район ничем не отличается, то посещение квартала сексуальных меньшинств, преимущественно геев, не подлежало обсуждению. Ник, как оказалось, был консервативен. И достаточно сильно.
Если столбик термометра поднимался выше восьмидесяти пяти градусов, то они гуляли по пляжу: наслаждались океанской свежестью и прохладным порывистым ветром, шумным рокотом волн и извечно взволнованным океаном. А посещение тридцать девятого пирса, который облюбовали морские львы, стало воскресным моционом. Ник любил животных, а Шэрен любила наблюдать, как его по-мужски красивое, но часто серьезное лицо озаряла искренняя улыбка. Умилялась, когда он громко смеялся, наблюдая за возней животных на пристани, за их дурачеством и шутливыми драками. И даже специфический запах, намертво въевшийся в это место, не портил ему настроение. Наоборот, после этой прогулки у Ника просыпался зверский аппетит, и набеги на прибрежные рыбные рестораны были неизбежны.
Если свободные от работы дни у них проходили по разнообразной программе, то с вечерами дело обстояло куда проще, но и намного приятней. В зависимости от настроения они могли поужинать как в пафосном французском ресторане, так и в итальянской кафешке с пиццей на вынос, а однажды даже забрели в заведение с русской кухней: блины с икрой порадовали, а вот салат из свеклы подкачал. Затем шли либо в бар послушать джаз, либо домой смотреть старое кино. Они пили вино, обнимались на диване и никогда не досматривали фильм.
