- Не знаете, куда переехали? – спросил Влад, подойдя и показывая пальцем на дом.
Человек – чуть старше его, в одном тонком свитере и джинсах, нескладный, со спутанными черными волосами и страдальческим выражением лица, худой как жердь, - отрицательно покачал головой, вынул сигарету, закурил и спросил:
- А вы им кто?
- Брат троюродный хозяина.
- Переехали они, - сказал сосед, - а вот куда – честно, без понятия. Погоди, сейчас позвоню кое-кому, там подскажут.
Он вытащил телефон, наскоро набрал номер, что-то угукнул в трубку – Влад отошел и принялся разглядывать улицу, представлявшую из себя нагромождение домов разной степени потрепанности на ямистом, пологом взгорье, заросшем американским кленом, - затем закончил и поманил Влада рукой.
- Ты Серые Воды хорошо знаешь?
- Вообще не знаю.
- Адрес я тебе дам – Авиационная, сорок четыре, квартира пять. Добраться можешь на сорок пятом автобусе, вон как раз сейчас ходить начнет. Остановка вон там, - Человек показал рукой в сторону центральной улицы Кувецкого поля, - иди направо, пока улица не кончится, там увидишь супермаркет, возле него остановка. Другие автобусы сюда не ходят, не перепутаешь. Выйдешь на Деловой площади, а там спросишь, оттуда недалеко уже.
- Спасибо.
- Да не за что, - сосед засунул телефон в карман, выбросил окурок в сугроб и принялся дальше методично махать лопатой.
Дом брата Влад нашел нескоро: города в их области и так традиционно просыпались поздно – учреждения работали самое раннее с девяти, а часто и с десяти, - а Серые Воды и вовсе были одним из самых «совиных» мест, и даже в девятом часу утра прохожих было еще немного, и не все из них могли мало-мальски адекватно и ясно объяснить, где же эта Авиационная. Наконец Владу попался прохожий, который держал путь в те же края, и они вместе долго шли по застроенной однотипными кирпичными двухэтажками широкой пустой – без единого деревца – улице. Наконец он добрался, зашел в нужный дом и позвонил в пятую квартиру.
Дверь открыла молодая женщина с помятым, невыспавшимся, хотя и симпатичным лицом.
- Торговцев не впускаем. До сви…
- Я к Алексею.
- По поводу?
- Я его троюродный брат.
- Заходи. – Она с легкостью распахнула дверь и показала на коврик, на котором надлежало разуваться. – Тихо только, дети еще спят. Сейчас он выйдет.
И он вышел – без рубашки, свежевыбритый, протянул Владу свою широченную ладонь лесоруба и показал жестом, что следует проследовать на кухню.
