В груди будто что-то обрывается, и я плетусь за лордом, который шагает, впечатывая подошвы сапог в камень пола. Конечно, целитель и сам справится с полками, но мне так приятно общаться с единственным нормальным человеком в этом безумном месте! Бросаю раздражённый взгляд на спину Вирга. Он точно знает об этом, потому и наказал за то, что оттолкнула. Ещё и обеда лишил. Монстр!
Проходя мимо разбитого окна, тоскливо смотрю во двор, до слуха доносится звон металла. Внизу несколько стражей, скрещивая клинки, сходятся в тренировочном бою, а над головами их синеет высокое небо. Вздыхаю, мечтая о свободе, и снова пытаюсь договориться с лордом:
— Прошу вас выпускать девушек на улицу хотя бы на…
— Исключено! — в который раз обрывает меня Вирг. Отпирает дверь и распахивает её передо мной. — Приступайте к осмотру, вельера. Мне нужно знать, как скоро возможно привести северное крыло в надлежащий вид?
Уныло вхожу в полутьму и, вдохнув пыльный воздух, невольно ёжусь от открывшейся перед глазами неприглядной картины разрушения и упадка. Аромат тёмного мускуса навязчиво преследует меня, но я не оборачиваюсь, обречённо осознавая, что лорд ни на минуту не оставит меня одну.
Это угнетает!
Мы наедине, и норзиец волен сделать со мной всё, что захочет. Как и с другими. Постоянное ожидание нападения истощает день за днём. Будто мышь, клетка которой стоит рядом с лежанкой кота, в этот миг я дохожу до края.
Довольно!
Не могу больше жить в постоянном страхе. Не хочу выслушивать стенания девушек. Не желаю наблюдать, как они по очереди прилипают к мутному стеклу окна и тоскливо смотрят в едва виднеющееся небо. Как бледнеют лица и тускнеют глаза… Так может, рискнуть и выбраться из нашей комнаты этой ночью?
Да, я прекрасно понимаю, что Ройепин кишит солдатами. Знаю, как опасно снаружи, но заточение становится просто невыносимо. Уверена, девушки будут в восторге даже от минутки, проведённой вне опостылевшей комнаты. Возможно, это даст силы вытерпеть полудобровольный плен.
Воскрешаю в памяти день бала, когда Шелия, младшая дочь вельера Ройепина, показала мне тайный ход. Если он в хорошем состоянии, то мы можем пользоваться им. Я с ума сойти как мечтаю об одном глотке свежего воздуха. Не пропитанного тёмным мускусом и полынной солью.
Глава 11
Переживания растворились с дневным светом, и сейчас, когда за окном чернеет беззвучная ночь, я осторожно крадусь к двери. Приблизившись, прижимаю палец к губам, призывая девушек к молчанию. Гельерийки, нервно хихикая, хватают друг дружку за руки и пытаются вести себя тише, но спонтанный побег, на который мы только что решились, наполняет всех возбуждением.
