— Хм… Сколько, говоришь, ему лет? — голосом заправского эксперта по семейным отношениям уточнила сестра.
— Двадцать семь.
— Ну… тогда чего ты хотела? Он уже состоявшаяся личность и, конечно, считает себя в праве командовать какой-то девчонкой, тем более такой как ты.
— Такой как я?
— Да! Ты же сама вечно пытаешься всеми управлять и задираешь нос, как будто бы знаешь все обо всем на свете! И еще ты стала слишком мрачной и серьезной… На самом же деле ты просто капризничаешь очень по-детски. Это, знаешь ли, бесит… — Настя недовольно надула губки, видимо, припоминая какие-то свои накопившиеся обиды.
— Вот спасибо… — ошарашенно выдохнула Марьяна. — Я думала, ты будешь на моей стороне…
— Я всегда на твоей стороне, — рассудительно заметил ее юный эксперт. — Но ведь правда! Ты стала такой категоричной и вредной, что сил нет!
— Я подумаю над этим… — невесело согласилась Марьяна и отвернулась к стенке, свернувшись калачиком. В мыслях тут же всплыл тот самый образ ее несуществующего бойфренда, о котором она всегда думала, когда пыталась обмануть сестру. Он всегда врывался без спросу, заполнял собой все и мучил, мучил, мучил своей недоступностью, своей опасностью, своим равнодушием и невозможностью в принципе каких-либо отношений между ними. Это был Барон. Вернее, воображаемый Барон, такой, каким его себе нафантазировала сама Марьяна, когда ей в голову пришло объяснять свои частые прогулки и телефонные разговоры наличием у нее молодого человека. Теперь даже сама эта идея злила ее, ведь она так явно демонстрировала ее собственную слабость и наивные чувства. Он ведь всего лишь посмеялся над ней, порезал ей шею, толкнул, а она, выходит, сохнет по нему, как какая-то малолетка. Воспоминания о его шепоте, его прикосновениях, его темных змеиных глазах вызывали трепет и жар, и томительную тяжесть внизу живота, и еще боль в груди.
— Почему ты не приведешь его к нам и не познакомишь с родителями? — никак не унималась Настя.
— Он пока что этого не хочет…
— Это плохой знак…
— Я знаю…
— Тогда за что ты его любишь? Ты ведь любишь его?
— Потому что он… сильный, умный и красивый.
— И добрый?
— Нет… не знаю… Но люди его уважают и ему подчиняются.
— И он богат…
— Ну… он директор в довольно успешной компании…
На некоторое время в комнате повисла пауза.
— По-моему, ты врешь… — вдруг хладнокровно вынесла свой приговор сестра, заставив Марьяну вздрогнуть. С чего это вдруг она поставила под сомнение ее выдумки только сейчас? В чем она прокололась?
