Злое не впрок; над проворством здесь медленность верх одержала.
О надменности Гектора:
Так, возносясь, восклицал он; прогневалась мощная Гера.
О стрельбе из лука Пандара:
Так говоря, безрассудного сердце Афина подвигла
[40].
Такие места, где автор откровенно высказывает собственное мнение, может увидеть каждый внимательный человек. В других случаях эти оценки поэты выражают самими поступками действующих лиц. Так, например, передают ответ Еврипида тем, кто осуждал его Иксиона, как нечестивого и преступного: "Все-таки я увел его со сцены не раньше, чем пригвоздил к колесу!"
У Гомера есть вот какой вид скрытых наставлений. Не без пользы тщательно исследует он мифы наиболее порочного содержания. Некоторые философы искажают эти мифы, толкуя их по-своему[41]. Под влиянием того, что раньше называлось скрытым смыслом, а теперь аллегорией, они говорят, что Афродиту, когда ее соблазнил Ареc, указало солнце, и что звезда Ареса, сошедшись со звездой Афродиты, создают развратные поколения людей, а скрыться от восходящего и заходящего солнца эти звезды не могут. В наряде Геры, надетом ею ради Зевса, и обольщении супруга волшебным поясом Афродиты они хотят видеть какое-то очищение воздуха, близкое к природе огня, как будто сам Гомер не объяснил это.
В мифах об Афродите поэт учит тех, кого это касается, что скверная музыка, гнусные песенки и развратные слова делают нравы распущенными, образ жизни — презренным, а мужей учат любить роскошь, изнеженность и сожительство с женщинами:
Свежесть одежд, сладострастные бани и мягкое ложе.
Поэтому и Одиссей приказывает кифареду:
...Теперь о-коне деревянном,
Чудном Эпеоса с помощью девы Паллады созданье,
На этом примере Гомер ясно показывает, что поэтам и музыкантам следует черпать материал для своих сочинений из того, что содержит в себе мудрость и здравый смысл.
В мифах о Гере прекрасно показано, что связь с мужчинами и ласки, вызванные при помощи зелий, заклинаний и уловок, не только мимолетны и ненадежны, но оборачиваются враждой и гневом, когда утихает страсть.
Зевс обращается к Гере с такими угрозами:
В помощь ли злобе твоей и любовь и объятия были,
Коими ты, от богов удаляя, меня обольстила
[43].
Ведь изображение на сцене и описание злодеяний, окончившихся ущербом и позором для преступника, не вредит, а приносит пользу слушающему.
В самом деле, для наставлений и воспитания философы пользуются образцами, которые им доставляет жизнь, а поэты для тех же целей сами придумывают примеры и сочиняют сказки. Так, Мелантий
