Так как тем более дух наш к одному предмету привязывается, чем более он отдалён и свободен от влияния других, то и желающему ограничиться одним объектом привязки не надо жалеть сил на то, чтоб его удерживать в оцепенении (torpentem) в самых различных его заботах, вернее, [отвратить и] увести его от этих хлопот. Ведь одно интересное дело другое подобное исключает, душа, внимающая слухом, забывает про зрение, а тот, кто внимательно смотрит, как будто бы глух к остальному… Сильно радуясь или печалясь чему-либо, мы или не особенно охотно занимаемся какими-то делами, или, будучи в какой-то прострации, оставляем их в стороне и не занимаемся ими дольше. Вот это и значит: отвлекаться, увлекаться, удерживаться [чем-либо] и быть [к нему] привязанным (abstrahi, trahi, tenari, vinciri). Вот как раз благодаря этому человек, умеющий убеждать, и может избавить от любви или симпатии, вызывая насмешку, зависть или какие-то иные чувства, наоборот, привяжет [к себе нашу душу] (vincit), [укрепив в своём мнении], возбуждая в нас гнев, презрение или недовольство.
Глава X
Об основных типах тех, кто может быть привязан
Люди склада созерцательного (contemplativi), [далёкие] от вещей чувственных, привязываются к облику божественных, жадные же до удовольствий, видя [что-либо заманчивое], всё равно дойдут до того, чтобы это богатство пощупать, ну а те, кто имеет твёрдые принципы (ethici), увлекаемы лишь магией слова (in conversandi oblectationem trahuntur). Первый из этих типов считают людьми возвышенными (heroici), второй – природными (naturales), а третий – людьми рассудительными (rationales). Первых – парящими высоко, вторых – павшими низко, а третьих – находящимися между первыми двумя. О первых говорят, что они достойны небес, о вторых, что жизнь – их стихия, стихия же третьих – рассудок (sensus). Первые восходят к Богу, вторые остались среди вещей телесных (haerent corporibus), а третьи, отступая от каждой из этих двух крайностей, к каждой из них [по своей воле всё же] могут приближаться.
Глава XI
Движение предметов, подлежащих привязке
В вещах многосоставных и подлежащих изменениям и, тем более, во всех тех, что подвержены природным трансформациям и перемене мест, каковы душа и дух, которые подвержены постоянным видоизменениям благодаря телам и их движению, хотя вечно и устойчиво само простое существо их бытия, лишённое телесного образа, оно испытывает вожделение [обрести его], из-за вожделения стремление, из-за стремления движение, движение же ведёт к [неизбежному] разрешению
