Не понимаю, каким образом Софи не узнала о моих отношениях с Ари. А если узнала, то почему молчит?
– Я люблю тебя, Стивен Рэтбоун, – словно прочитав мысли, заявила Софи и поцеловала меня: нежно, без привычной дешевой страсти.
Стало некомфортно от ее проницательности, но я согласился, отвечая на поцелуй. Мое сердце, увы, не здесь.
***
Дома Софи прошлась вдоль коридора, заглядывая в комнаты.
– Неплохой ремонт. Это было необходимо?
– Да, – втащив ее неподъемный чемодан в квартиру, я закрыл дверь.
– Выглядит бездушно… – Соф обняла свои плечи. – Будто тут никто никогда не жил. – Она водила ногтями по поверхности дверного косяка спальни.
Я поежился. Нет, Софи. Тут жили. Жила девушка, которую я безумно любил, а потом она ушла к моему другу и ты, мать твою, должна знать об этом из газет! Почему ты ведешь себя так, будто тебе ничего неизвестно?
– Ладно, – сказала Штерн. – Я вернулась, и наша любовь создаст здесь прежний уют. Пойдем, съедим что-нибудь. Я жутко голодная!
На кухне Софи включила свет, вытащила из холодильника яйца и бекон, бросила продукты на сковородку и занялась готовкой. Как же нелепо она смотрелась у плиты с вычурной укладкой, в дорогом платье.
– Сегодня ты со мной или опять уйдешь по делам группы? – с обидой в звонком голосе спросила Штерн.
Мне сделалось неловко – неужели я настолько часто оставлял ее одну?
– Весь твой, Соф. Бен и Логан поехали к семьям, Марти тоже куда-то отправился, – отчитался я, сняв пиджак и рубашку.
Софи даже не моргнула, увидев меня полуголым: не то чтобы я был тщеславен, но вспоминая реакцию Ари…
– А Джерад? – поинтересовалась Софи. – О нем ты ничего не сказал, а раньше первым делом: «Джерад то, Джерад сё».
Хмыкнув, я ушел в спальню, чтобы выбрать из кучи нестиранного белья футболку. Я переоделся и долго не отвечал, смотря на себя в зеркало шкафа: в глазах презрение. Я сжал ладонь правой руки в кулак и прислонил к зеркалу. Джерад, значит.
– Стив?
– Он ушел из группы. – Сказать это – пережить заново. – Работает ди-джеем в клубах. – Подавив желание разбить костяшки о зеркало, я вернулся на кухню, где Софи занималась приготовлением яичницы. – Не хочу об этом говорить, – добавил я и налил в стакан воды. – Так вышло.
– Но вы же, – Соф повернулась. – Вы друзья! Меня раздражала ваша дружба, настолько вас невозможно было отлепить друг от друга!
– Тебе какая к чертям разница?! – рявкнул я, глядя в ее большие карие глаза. Конечно, Андерсон хороший для всех! Особенно для Штерн, которая знать его не знает – ей никогда не хотелось наладить контакт с моими друзьями. – Ты что-то скрываешь от меня?
