— А что там сегодня слышно? — поинтересовался Степан. — А то я новости не слушал.
— Можем послушать, — пожал плечами таксист, переключая радио с музыки на новости.
— Дорогие граждане! — послышался мягкий женский голос. — Очень просим соблюдать спокойствие и не поддаваться панике. В столице распространяются слухи о нашествии якобы опасных насекомых. Исследования ученых показали, что метрополитен и все виды наземного транспорта работают в обычном режиме. В метрополитене приняты все меры предосторожности. За последние сутки не было зафиксировано ни одного смертельного случая, связанного с укусами неизвестных насекомых.
— Ну это ж надо так заливать! — покачал головой водитель.
— А что, это неправда?
— Да вон, посмотри какая толпища возле метро! — кивнул таксист в сторону собравшихся у входа людей, среди которых ходили телевизионщики с микрофонами и камерами.
— Здесь, наверное, что-то случилось… — размышлял Степан, приглядываясь.
— Я ж говорю, Москва на ушах стоит. Да я сам только за сегодняшнюю ночь двоих из метро в больницу отвозил. Женщина задыхалась. С ней мужчина, вроде как муж, так он говорил, что ее этот комар укусил. А потом ко мне в форме один сел. Машинист поезда метро. Только вышел на смену, и плохо ему стало. Сам в больницу попросил отвезти. Не знает, то ли от химикатов, то ли муравей укусил. Тоже задыхаться начал. Я как его к больнице доставил, оттуда сразу дежурные с каталкой выскочили. Положили его, укол какой-то сделали и на всей скорости в больницу… В общем, мне одно разорение. Я плюнул и в аэропорт подался. Сейчас вас довезу и поеду домой отсыпаться.
Степан настороженно притих и только покачал головой.
— Ты-то мне хоть заплатишь? — спросил таксист.
Степан побледнел и опять взглянул на профессора. Он был уверен, что платить, как всегда, будет Леонид Прокофьевич. Но тот по-прежнему не снимал капюшон и находился в летаргическом сне.
— Ну так что, есть у тебя бабки, студент? — спросил таксист, затормозив у входа на биофак.
— Сейчас что-то придумаем, — проговорил Степан и попросил: — Вы подождите. А я в деканат, деньги принесу.
— Ты чего, пацан?! — возмутился таксист. — Какой деканат?! Где я тебя искать буду?!
— Здесь же профессор остается, — кивнул Степан Рыбин.
— Нет, так не пойдет, — твердо заявил таксист. — Может, для вас этот профессор и бесценный экземпляр, а мне с него как с козла молока. Лучше документ свой оставь. А потом уж иди в свой деканат.
— Хорошо, вот мой студенческий, — проговорил Степан Рыбин, краснея, и, достав из кармана джинсов, протянул таксисту свой студенческий билет.
