— Это все ведьма, да? — спросил Клем, кузнец.
— Нет, — ответил Хорли. — Это не ведьма.
Ту, которую в деревне называли ведьмой, Хорли считал просто полоумной, что умела лечить травами и жила в лесу, куда ее выгнали за год до этого, взвалив вину за вспышку болезней.
— Почему он пришел? — спросила одна из женщин. — За что?
Ответа не знал никто, а меньше всех — Хорли. Он просто смотрел на полные надежд, перепуганные, обеспокоенные лица соплеменников и понимал, что никто из них еще не осознавал главного: отныне они заточены в ночном кошмаре.
Клем был самым сильным в деревне, и после совета он вызвался идти в бой со зверем. Руки его были толщиной с ноги других людей. Кожа — твердой от многих лет, проведенных у огня. Это, и еще черная борода, делали его самого похожим на медведя.
— Я пойду, и пойду по своей воле. Не видел я еще зверя, которого не смог бы побить. Весь мед из него выдавлю! — сказал он Хорли и расхохотался. Чувство юмора у него было не самое лучшее, и большинство предпочло просто не обратить на это внимания.
Хорли посмотрел Клему в глаза и не увидел в них ни следа страха. Это его обеспокоило.
— Будь осторожен, Клем, — сказал он. И, заключив кузнеца в объятия, шепнул: — Прежде, чем уйдешь, расскажи сыну все, что ему понадобится. И убедись, что у жены есть все, что ей понадобится.
* * *
Облаченный в кольчугу, кожу и стальной шлем, со старым мечом, случайно забытым в Громмине одним рыцарем, Клем отправился на поиски Третьего Медведя. Провожала его вся деревня. Клем смеялся, махал мечом, и это подняло дух всем, кто его видел. Вскоре все радовались так, будто он уже убил медведя.
— Глупцы, — сказала Ребекка, жена Хорли, вместе с двумя сыновьями вышедшая провожать Клема.
Ребекка была моложе Хорли на десять лет и родом происходила из деревни далеко за пределами леса. Первая жена Хорли умерла от болезни, оставившей красные пятна по всему ее телу.
— Может, и глупцы, но за целый месяц никто так не радовался, как сейчас, — сказал Хорли. — Пусть веселятся.
— Он уводит одну из лучших наших лошадей, — сказала Ребекка.
— Так что ему, нужно было ехать на какой-то кляче? — ответил Хорли рассеянно. В мыслях он был далеко-далеко.
Его не покидали картины приближающейся зимы. Каждый раз они возвращались со все большей силой, пока он вовсе не перестал видеть лета.
* * *
Клем почти сразу сошел с тропы и двинулся наугад к сердцу леса, туда, где деревья росли так густо, что свет едва пробивался сквозь листву. Тут пахло потрохами.
