И так обидно стало, так горько от этой безысходной тоски, что она не выдержала и разрыдалась, остро жалея себя.
Наревевшись вдоволь, поднялась, сдёрнула шапку, выпуталась из шарфа и пуховика, скинула ботинки и, пошатываясь, побрела в ванную. Взглянула в зеркало и, скривившись, отвернулась. Волосы выбились из хвоста, намагнитились и торчали во все стороны — жуть просто. Лицо от слёз вспухло и покрылось красными пятнами. Глаза стали какие-то маленькие и воспалённые. Нос противно лоснился. Вот уж правда — лахудра и пугало огородное. Ещё и правое колено ныло — когда упала, видать, здорово им приложилась.
Надо скорее привести себя в порядок, пока мать с работы не вернулась. Потому что нет сил видеть сейчас её страдальческое выражение лица, а тем более терпеть расспросы. Пусть лучше думает, что всё у неё как обычно.
Но не успела Саша и умыться, как в дверь настойчиво позвонили. Мать? Так рано? Не должна же ещё. И вообще, у неё ключ имеется. Тогда кто?
Выходить в таком жутком виде к гостю, кто бы там ни был, не хотелось, конечно, но, чёрт возьми, она никого не приглашала, не звала и не ждёт, так что и не обязана встречать при параде…
А может, просто не открывать? Затаиться и всё. Хотя вдруг что-то срочное? Вдруг что-то случилось? Да и просто как-то неудобно, невежливо — человек пришёл, время потратил…
Звонок повторился. Саша, ковыляя, вернулась в прихожую. В глазок разглядела лишь тёмный силуэт и замешкалась. Кто-то чужой.
В ту же секунду из подъезда донеслись шаги и заливистый собачий лай. Это сосед сверху повёл выгуливать своего Чейза, короткошёрстого фокстерьера. Чейз, всякий раз спускаясь и поднимаясь по лестнице, оглушал подъезд лаем. Но, несмотря на свой шумный нрав, был псом добродушным, однако откуда это знать гостю? Вдруг он вообще боится собак?
Саша поспешно отомкнула замок, впустила гостя и закрыла за ним дверь — от лая Чейза уже в ушах звенело.
— Привет, — поздоровался парень, высокий, черноглазый и неожиданно очень красивый.
Интересно, подумалось вдруг, какие у него волосы? Из-под шапки не видно. Брюнет? Блондин? Или рыжий? Хоть бы брюнет. Ей больше нравились темноволосые. Чёрные ресницы и брови незнакомца обещали, что так оно и есть.
Затем парень улыбнулся, на щеках обозначились ямочки, и он как будто стал ещё красивее. Саша спохватилась, что таращится на него непозволительно долго, отвела взгляд и жутко смутилась.
