— Я видел много колодцев, на ведрах которых весят замки в качестве груза. Так что там живут пришельцы?
— Когда у меня был щит пространственной защиты, я искала место, где смогла бы сразу спрятаться, когда щит потеряет силу. Заглядывала и в колодцы, и в заброшенные погреба, и в овраги, — свободных мест нет. В каждом колодце, на ведре которого присутствует замок, или заброшенном погребе с определённой меткой, — прячется сущность.
— Значит, пособники среди людей тоже есть. Ведь не особь замки вешает и метки ставит?
— Человек может повесить замок, не зная о существе, спрятавшемся в колодезном пространстве, а соответственно, взамен ничего у особи не попросив. Сущность только и ждёт этого, но внимания от своего тайного пребывания она не получит. Поэтому, многие нарушители пространства, приобретают способность проникать в мозг человека и заставляют его делать нехорошие дела в угоду себе. Существа, как и виды живой матери этого измерения, тоже разные.
— Странно, почему вектор выбрал этот колодец, если нарушитель пространства почти в каждом колодце?
— На это у вектора времени есть свои причины. Вектор знает о существовании нарушителя, но работу свою распределяет равномерно. С чем это связано, никто не знает.
— Может ему помощников не хватает, таких как я?
— Все кто ему служил, потеряли время. Ты не первый на службе. Я слышала от одной русалки, когда искала убежище, что был на службе триста лет назад молодец, вроде тебя. Приблизился в доверии к вектору настолько близко, что тайно смог проникнуть к хранилищу Ключей Времени. А когда их увидел, пожелал владеть увиденным. И как только оказался рядом с ними, время покинуло его. С тех пор вектор времени внимательно осуществляет отбор своих воинов, наблюдая долго за человеком.
— Мы всё время говорим: 'Вектор берёт', - а их же много, векторов этих.
— Относительно всех пространств — их много. Но он — совершенное существо и он всегда один, и только один. На него не распространяются правила трехмерного измерения. Он остаётся многомерным, вездесущим, и самым жестоким созданием Семи Пространств Времени. Нам легче воспринимать его в трехмерном пространстве во множественном числе, но это искажение восприимчивости нашего сознания, — после короткой паузы, Вокла продолжила. — Давай поговорим завтра, поздно уже, спать пора.
Максим укрыл старым пальто Воклу, расположившуюся на тех же брёвнах, на которых спала вчера, и рассказал ей сказку. После того, как она уснула, юноша поднялся с бревна, поцеловал её в лоб и пошёл в дом спать.
