127 лет назад, чтобы попасть на остров Сахалин, особенно на его северную, малоисследованную и неосвоенную часть, требовалось совершить настоящее путешествие. Бацевич использовал для этого караван рыбацких лодок местных аборигенов, «гиляков»-нивхов. Лодка с первым нефтяником Сахалина отправилась на остров 28 июня 1889 года из города Николаевска, расположенного в устье Амура.
Сахалинского берега в самой узкой части Татарского пролива лодочный караван достиг только через пять суток. Аборигены Дальнего Востока плыли так же, как и их предки много веков назад. В Амурском лимане лодки нивхов тянули вдоль берега собачьи упряжки, а накануне пересечения Татарского пролива рыбаки-нивхи принесли жертвы водяным богам, кидая в волны пригоршни табака. В соответствии с поверьем аборигенов, чтобы не разгневать богов, нельзя было перевозить с материка на Сахалин любую выловленную рыбу. Её тоже скинули в воду. Так экспедиция Бацевича осталась без половины съестных припасов.
Уже подплывая к сахалинскому берегу, лодки стали заливать сильные волны. «Не забуду одного критического момента среди разгулявшейся водной стихии, – вспоминал позднее инженер Бацевич, – когда гиляки вдруг перестали грести и, сидя совершенно спокойно на своих местах, приготовились принять смерть. Находясь в таком ужасном положении, я пригрозил, что буду стрелять, если они не примутся за дело. Угроза подействовала, и мы скоро выбрались… Дело в том, что гиляк, как гребец, конечно незаменим, он может безостановочно грести часов шесть, как машина. Но, с другой стороны, в нем крепко сидит вера в злых духов. До известного момента он борется со стихией, но, если проникается убеждением, что свыше велено утонуть, гиляк беспрекословно и спокойно принимает смерть. По их представлениям, грешно спасаться, так как в этом случае идешь против желаний духов. Гиляки верят, что за эту жертву боги пошлют их семьям хороший улов рыбы…»
Ещё трое суток рыбачьи лодки двигались на север вдоль западного берега Сахалина. На сушу высадились у залива Поморь, всего в 80 верстах от самой северной оконечности острова. Отсюда инженер Бацевич планировал при помощи каравана вьючных оленей двинуться на восток в тайгу, туда, где ранее приказчик купца Иванова обнаружил лужи с «керосин-водою».
Но оказалось, что в середине лета местные кочевники, «тунгусы»-эвенки, не желают перевозить грузы на своих оленях – по их словам в это время года олени особенно страдают от укусов мошкары и работать не хотят. Три дня шли уговоры, но «тунгусы»-эвенки отказались от любых денег, предложенных Бацевичем. «Кочующие тунгусы северного Сахалина, среди местных гиляков и орочон, резко выделяются своим умственным развитием, а своею ловкостью, сметливостью и бойкостью они мне напомнили горцев Кавказа» – записал в своём дневнике инженер Бацевич, много лет проработавший на нефтяных приисках Закавказья.
