─ Доктор! Что? Говорите!
Он устало улыбнулся.
─ Всё хорошо. Уже хорошо. Сейчас она спит. Её организм ослаблен. И стрессы ей не нужны. Постарайтесь впредь не волновать её.
Петрос обнял меня и повёл на свежий воздух.
Через три месяца мы забирали Мадлен из больницы. Это было, воистину, счастливое время. Я заново знакомилась с Мади. Она открылась для меня с совершенно другой стороны. И я постоянно благодарила судьбу за то, что она послала мне маму, родного любящего человека. Я всё еще не могла смириться со смертью своих родителей, но теперь была уже не одна. Осуждала ли я Мадлен? Конечно, нет. Я представляла её юной двадцатилетней девушкой, которой не с кем было посоветоваться и не у кого просить помощи. Что она могла сделать? Единственным шансом спасти любимого человека, было отказаться от новорожденной дочери. Я представляла, что испытывала Мади, когда видела меня, но не могла дать волю чувствам, когда видела моего отца, но понимала, что он принадлежит другой женщине. Я ощущала её боль, постоянную, пронизывающую, всепоглощающую. Мадлен! Моя бедная Мадлен! Моя мама!
Мы усадили почётного пассажира на заднее сидение вместе с Ромкой. Я села за руль, а Петрос устроился рядом.
Мотор заревел, и машина понеслась по узким улицам.
─ Ты уже неплохо справляешься с авто, а ведь раньше даже слышать не хотела о водительских курсах.
─ Петрос настоял. Да и без машины очень тяжело.
Мади тяжело вздохнула. Когда-то у неё были и шикарные автомобили, и личные водители. А теперь… Впрочем, разве можно было о чём-то сожалеть, ведь она выжила, и это главное!
Я переживала, как отреагирует Мадлен на новую квартиру, так непохожую на её владения, не расстроит ли её отсутствие прислуги, поваров и охранников.
Припарковавшись у забора нашего таунхауза, напряглась.
Мадлен медленно открыла калитку и улыбнулась.
─ Как тут красиво. Думаю, я полюблю этот дом.
Петрос, Ромка и я выдохнули с облегчением.
Я приготовила ужин, и мы провели за столом пару часов, тихо, по-семейному. Петрос покинул нас, сославшись на дела. Мадлен очень устала и отправилась спать, а мой сын поднялся к себе учить уроки. Я осталась одна с горой грязной посуды. Меня совершенно не расстраивало отсутствие комфорта, к которому я уже успела привыкнуть. Теперь я чувствовала себя нужной. И это было очень приятно. Неожиданно раздался звонок в дверь. Я посмотрела на часы. Половина седьмого. Поздновато для визита. Хотя, может это Петрос вернулся? Я открыла дверь и обомлела. Передо мной стоял Алекс и широко улыбался.
