***
Утром Закат пошел к дому Светозара. Постучал в дверь времянки, дождался, пока высунется заспанный Пай с наброшенным на плечи одеялом.
— Господин, — обрадовался он, — вы пришли! Я сейчас сделаю завтрак, вы с нами?
— Нет, — Закат покачал головой. Ему странно было, как не узнал сразу, еще после того, первого сна — те же светлые волосы, те же серые глаза. Та же тонкая шея, которую так легко разрубил его меч. Да и черты лица изменились ненамного. — Я хотел с тобой поговорить.
Пай вышел во двор, как был, босиком на снег, только в одеяло плотней закутался. Прикрыл дверь. Спросил сам:
— Вы про сны, да? Мне с прихода сюда снятся. Разные, в основном про детство, и немного про…
Пай умолк, не решаясь договорить, и Закат закончил за него:
— Про прошлые жизни.
— Это странно, — тихо ответил Пай, теребя край одеяла. — Я же не как вы, если меня убьют — убьют насовсем. Я, правда, думал, почему я будто навсегда юноша, хотя должен быть старше. Я ведь даже толком не могу вспомнить, сколько лет я с вами.
— Ты не обязан, — начал было Закат, но его перебили.
— Обязан. Это все — просто сны, пусть даже в некоторых из них вы убиваете меня.
— Почему ты так уверен, что должен быть со мной?
Пай пожал плечами.
— Не знаю. Просто это так, — шмыгнул носом, переступил с ноги на ногу. — Вы только не прогоняйте меня, пожалуйста.
Закат вместо ответа обнял его, поднял легко и, пинком открыв дверь, поставил на пол за порогом.
— Не прогоню. Ради этого даже не обязательно стоять босиком на снегу.
Пай улыбнулся радостно, еще раз пригласил на завтрак. К нему присоединились проснувшиеся Дичка и Светозар, так что стало неловко отказывать.
Позавтракали, болтая о мелочах, не желая поднимать больше никаких серьезных тем. Например, когда приедут рыцари, обещавшие вернуться после страды, и уже странно задержавшиеся.
Зима пришла в село медленно и уверенно, как вернувшаяся с охоты кошка. Больно кусала носы и голые руки, захватывала дворы и избы, заставляя каждое утро начинать с расчистки наметенных за ночь сугробов. Луже двор зимой не требовался, она и раньше-то держала только кур, а теперь раздала даже их. С расчисткой тропы до плетня и куска деревенской улицы, о которой заботились все вместе, Закат справлялся быстро. Через пол-луны, когда снег стал привычным ежедневным спутником, пробрались через сугробы вести из Зорек — Кудряш нахваливал приваливших ему работников и как ловко они продали на ярмарке шерсть. Может быть, частично прихвастнул принесший новости Василек, но то, что батрака отпустили на четвертушку луны к соседям, вдобавок увешав гостинцами, само по себе о многом говорило.
