Воины в гробовом молчании преодолевали последние лиры спуска. Тут дорога немного расширялась, и можно было ехать по двое в ряд. Рядом с Правительницей ехал Вульгус. Кошка же напряженно следила за выражением лица Сейрин, которую везли чуть впереди. Девушка так и не приходила в себя со вчерашнего вечера, мертвой хваткой вцепившись себе в разодранный живот. Теперь жизнь целительницы зависела только от милости Слуг.
Вчера ночью Карисси остановила Вульгуса, который хотел слетать вниз и поднять тело Ксана.
– Ты не знаешь, какой там ветер, – тихо шепча и стараясь не расплакаться, возразила кошка. Но сдержаться не удалось. Когда над телом было отчитаны все молитвы и закончены сборы, на девушку навалилась невероятная усталость, и она полчаса проплакала в плечо Вульгусу, сидя в пещере. Тот приобнял ее, но не стал пускать в ход свои умения. «Нельзя постоянно заглушать боль. Иногда стоит пропустить ее через себя, прочувствовать ее полностью, насладиться ей, чтобы стать сильнее. Все же верно – все, что нас не убивает, делает нас сильнее», – подумал воин и еще крепче прижал к себе вздрагивающее от рыданий тельце.
Теперь он ехал рядом, изредка посматривая на девушку и удивляясь бесстрастности ее лица.
Ветер подул сильнее, когда за очередным поворотом путешественники увидели разведчиков.
– Мы пришли на пустошь, – возвестил один из них, Крок.
Кошка вгляделась вдаль, но не увидела ничего, кроме бесконечного белого полотна.
– Теперь главное не свернуть в сторону, а двигаться только прямо и прямо. Тогда мы обязательно натолкнемся на них.
***
Последняя ночь была особенно лютой. Путешественники разбили лагерь посреди пустоши, и оказались обдуваемы всеми ветрами. Огонь зажигать не стали, чтобы не привлечь диких зверей. Лошадей поставили кругом, а сами легли в центре, чтобы хоть как-то согреться, но все равно мерзли. Лошади храпели от мороза и перебирали копытами, мешая спать. Вульгус расправил крылья и объял ими правительницу, и та, согретая и убаюканная его мерным дыханием, уснула.
Около трех ночи все внезапно проснулись, будто услышали сквозь сон какой-то резкий звук. Воины вставали и недоуменно оглядывались, невольно обнажая оружие. Карисси отошла чуть в сторону и вгляделась в горизонт.
– Убрать оружие, – приказала она. – Сворачивайте лагерь, – тише Анагон добавила. – Нас заметили.
Из темноты стали появляться белые колышущиеся силуэты и окружать путников. Их было много, около пятидесяти, в основном мужчины, но Правительница увидела и женщин, и даже двух детей, стоящих чуть позади остальных. Ее воины убрали оружие, но было видно, что они готовы были выхватить его вновь в любую секунду. Вульгус отошел от нее и взял за локоть Алека, воина Козерога, так и убравшего руку от ножен. Тот дернулся и медленно, крайне неохотно оторвался от оружия. Вульгус удовлетворенно кивнул и встал рядом, напряженно глядя на Слуг.
