Через два месяца после той битвы Москва наконец вздохнула свободно.
Штурмовать могучие стены Китай-города и Кремля для ополченцев было непростой задачей. Каменные кольца московской крепости строили против врага посильнее, чем невеликое воинство Пожарского, ослабленное схваткой с Ходкевичем! Бомбардировка из пушек ничего не давала.
Но вскоре на помощь русским пришёл голод, который измучил польско-литовских захватчиков. Во вражеском гарнизоне началось людоедство. Неприятель настолько ослабел, что уже не мог обороняться. После небольшого боя казаки ворвались внутрь крепости Китай-города. Теперь в руках у поляков оставался лишь сам Кремль, сердце Москвы. Князь Пожарский предложил им сдаться, чтобы не лить напрасно кровь.
– Ваши головы будут сохранены вам. Даю вам слово!
Дмитрий Михайлович знал, что выполнить это обещание ему будет трудно. Столько горя, боли и разора причинили захватчики его стране, всему народу, русской столице! А разграбленный Кремль, расхищенная царская сокровищница! А замученный в темнице патриарх Гермоген, растоптанные и осквернённые православные святыни кремлёвских соборов!
Однако Пожарский всё же сдержал своё слово. Трижды он являл большое милосердие. В первый раз – когда поляки выпустили из Кремля русских женщин, жён тех бояр и дворян, которые покорились польской власти.
– Пощупаем-ка боярынек! – зашумели казаки, увидев их. – Много ли их мужья выслужили добра у польского короля да под шубами у жён спрятали?!
По приказу Пожарского его ратники встали на защиту женщин, не дали казакам ограбить несчастных.
На другой день поляки выгнали из Кремля всех остававшихся там русских. Жалок оказался вид изголодавшихся вельмож, среди которых было немало и предателей, польских пособников. Но вместе с ними из Кремля вышли и ни в чём не повинные знатные люди, дворяне, купцы, жители столицы, невольно оказавшиеся в осаде. Казаки Трубецкого вновь закричали, обнажая оружие:
– Смерть всем собакам-изменникам! Имущество их поделим поровну!
И опять по слову Пожарского не дали им совершить расправу. Едва до боя между своими не дошло! Потом истинных изменников всё же арестовали, их ждало заслуженное наказание. Ну а тех, кто не замарал себя предательством, приняли с заботой и жалостью – накормили, приютили.
