– Договоримся, братья, – сказал им всем Владимир Мономах, – чтобы нам не передраться впредь до смерти, каждый отныне пусть держит ту землю, которой владел его отец и на которой сам сидит, а на иные пусть не смотрит. Поклянёмся в том на святом кресте перед Христом-Богом. В единении сердец наших будем отныне блюсти землю Русскую от врагов.
Князьям пришлись по душе эти слова. Они и сами стали удивляться: «Зачем мы губим землю отцов и дедов наших, устраивая меж собой раздоры?» И все, целуя крест, поклялись, что впредь не будет этого междоусобного безумия на Руси.
– Если отныне кто на кого войной пойдёт, против того будем все мы и честной крест Христов! – говорили они друг другу.
Князь Владимир был доволен. Ему удалось убедить собратьев в том, что и государственные дела надо основывать на христианских заповедях, а не на злом своеволии. Что только та власть сильна, которая держится на правде Божьей – на миролюбии и на братской любви. И что все споры-раздоры можно решать не силой оружия, а переговорами на княжеских съездах.
Да только сразу же после любечских клятв Мономаху довелось испытать страшное разочарование. По его великим замыслам был нанесён предательский удар! Не успели ещё все князья разъехаться по своим городам, как один из них, правивший на Волыни, подговорил киевского Святополка на злодеяние. Они хитростью заманили князя Василька Теребовльского, схватили его, а затем ослепили, чтобы завладеть его землёй.
Узнав об этом преступлении, Владимир Мономах ужаснулся.
– Не бывало ещё на Руси такого зла! – воскликнул он. – Это дьявол, не желая добра человеческому роду, ввергает нож между нами!
Не медля князь Владимир послал гонцов к Давыду и Олегу, чтобы те собирали войска и шли к Киеву.
– Исправим случившееся зло, как клялись в Любече. Ибо если не исправим этого, то ещё большее зло встанет меж нами, и начнёт брат брата закалывать. И тогда погибнет Русская земля – придут половцы и возьмут её.
Дружины отмстителей за совершённое зло подошли к Киеву. Святополк же, струсив, хотел бежать из города. Но собственные бояре и все киевляне его не пустили. А митрополит Николай, глава Русской Церкви, отправил к Владимиру Мономаху переговорщика – престарелую мачеху князя, которую тот любил и почитал как мать. Вот что передала княгиня на словах от всего стольного града:
– Молим тебя, князь, не губите Русскую землю, которую собирали великим трудом ваши отцы и деды. Если начнёте сейчас войну, то поганые этому только обрадуются и станут ещё злее мучить Русь.
