Тренькнул сигнал вызова от Карима. Матвей вздрогнул и на всякий случай оглянулся. Вдруг кто сзади подслушивает мысли? Годы одиночества заставляют подсознание вытаскивать на свет всякую древнюю мистику. Но лучше так… Ходят слухи, что те, кому не удалось найти себе хобби, кончают жизнь на Сауле. В психиатрической клинике. Правда, это могло быть и просто слухами.
Матвей задумчиво поглядел на значок и скомандовал:
— Три-восемнадцать, прием.
— Здравствуйте, Матвей! Сидите над переводом?
— Приветствую, Карим! Есть немного. Вот, размышляю потихоньку, что там к чему.
— Вы не зайдете в гости? Скучно тут. Посидим, поговорим. Да! И Чуху прихватите.
— Вы уверены? Мы же его потом не найдем, если забьется куда-нибудь в уголок.
— Найдем! У меня есть биосканер здесь.
— А, хорошо, спасибо! Скоро будем!
Биосканер! Надо же! Хотя, если разобраться, штука для ксеноархеолога нелишняя. В древних артефактах запросто могли таиться какие-то организмы. И хоть оказалось, что враждебных человеку существ крайне мало, сбрасывать со счетов такую вероятность не стоило.
Жилой модуль оказался роскошным! Понятно, что цена его была неподъемной для торговца, например. И обычное-то жилье не многие могут позволить так обставить. Например, здесь вся мебель — из серебряного дерева с Корты. Даже статуэтка в палец высотой, что стояла над экраном "Стрижа", была подарена друзьями в складчину. "На лицензию" принято дарить что-то дорогое, но обязательно непрактичное. Суеверие. А уж на истукана этого древесины пошло всего ничего. А здесь вся мебель… Впрочем, Аверин — крупный ученый. Элита. Ему положено. Да и дерево это красивое, прочное и почти невесомое.
— Не смущайтесь! Я понимаю, что все выглядит богато, но модули простыми не делают. Вот и приходится жить в роскоши, — развел руками Карим. — Положите ежика на пол, наконец!
— А мебель он не попортит? Все же иглы металлические.
— Да черт с ней! Не молиться же на деревяшку, в самом деле. Садитесь, Матвей! Угощайтесь. Вот в вазочке конфеты. Это не синтезатор. И Чухе мы сейчас что-нибудь подберем. Он печенье ест?
— Наверняка.
— Отлично! У меня еще молоко осталось.
Заметив, что Матвей открыл было рот, чтобы возразить, Карим быстро сказал:
— Прокиснет же! А мне столько не выпить.
Аверин накрошил в какую-то симпатичную посудину печенья и вылил туда молоко. Торговец опустил питомца на пол прямо перед емкостью. Чуха подозрительно огляделся, пошевелил черной пуговкой носа и четко определил, что рядом для колючей души есть все необходимое. Послышалось тихое частое причмокивание, уровень молока в посудине дрогнул и принялся довольно быстро падать.
