Снова зарычав на меня, она прошла в гостиную, где принялась кромсать мебель. Я скрестил руки на груди, наблюдая, как моя омега устраивала свой эквивалент истерики.
Эта женщина явно в грош не ставила свою жизнь.
Она расхаживала по пентхаусу, осматривая окна, двери и комнаты в поисках выхода. Будто я бы позволил ей уйти. Даже в волчьей форме Катриана не отошла бы от дома и на десять шагов, как на нее попыталась бы забраться целая свора альф.
Я еще не отметил ее.
Следовательно, она считалась доступной и зрелой — смертельная комбинация для любой омеги.
Часы на моем запястье завибрировали от входящего звонка. Я принял вызов, и передо мной всплыл полупрозрачный экран.
— Элиас, в данный момент я немного занят.
Как по команде, стул в гостиной рухнул на пол, и мимо меня пролетела злобная рыжая волчица с половиной подушки в зубах.
Повернув экран, я продемонстрировал бойню, и Элиас присвистнул.
— Просто верни ее в человеческую форму.
— Я уже об этом думал, — признался я. Несмотря на отвратительное поведение Катрианы, я не решился причинить ей боль. Во всяком случае, не таким образом. — У тебя что-то срочное, или ты можешь подождать?
— Просто позвонил сообщить новости. Из трех жизнеспособных кандидаток только одна пережила обращение.
— И?
— Бета.
— Я не удивлен, — кивнул я. Особенно после того, что увидел в результатах анализов Катрианы. Моя маленькая волчица должна была кое-что мне объяснить.
— Я тоже, — ответил Элиас. — Но остальные хотят продолжить поиски.
Я знал, что под остальными он подразумевал Энцо и маленькую веселую группу его последователей.
— Останови их, — прежде чем обращаться к совету альф, мне нужно было проанализировать обновленные данные. — Займи их подготовкой к сделке с Теневым сектором. Я хочу, чтобы купол был укреплен и снабжен к прибытию наших гостей.
— Принято, — усмехнулся он как раз, когда Катриана вошла на кухню и смела со стола все тарелки и чашки. — Ты же выпорешь ее, когда она закончит?
— И не только выпорю, — пообещал я, с прищуром глядя на фурию, разносившую мой пентхаус.
— Удачи.
— Она мне не понадобится, — я сознательно позволил Катриане устроить короткую шумную возню в моей квартире. Затем я планировал удостовериться, что подобное не повторится.
Раз Элиасу больше нечего было сказать, я повесил трубку и прислонился к стойке.
Катриана побуйствовала еще минут двадцать, что впечатляло, учитывая ее истощение после обращения. Вскоре ее движения стали шаткими, и она замедлилась, потряхивая головой, будто при головокружении.
