влетворение, — бумагу мараю — письма! — и уд
авляю себя помаленьку. Вот, ежели доберусь до Белгр<ада> — погляжу счета. Не платят сверх аванса, получ<енного> еще 2 года тому — 1000 фр. И — только.
Б<артельс> вон и предположенной книжки еще не издал, а «Няню» вряд ли возьмет. Русское издание ее... не знаю, как и где устрою. Если в «Возр<ождении>» — все равно, придется ждать летнего снега — денег. Если не выиграю — сгонят меня с квартиры, не выдержу. Останется по франц<узским> кабакам рус<ские> песни играть. Сяду за столик, пригорюнюсь и «Лучина моя-а... да-эх, лу-у-чи-нушка... бе е е е ре-е... — Сиркюле, мсье! [125] <»> — С К<андрейей> сделалась истерика... после письма Б<артельса>, и она прислала мне мокрое письмо. О, люди — люди! дочего вы жестокИ! Лютер ни слова мне о «Богом<олье>» — д<олжно> б<ыть> или письмо пропало, или книги не получил. Напишу К<андрейе> вежливенько, установлю срок: если не устроит, тогда... Думаю — не устроит.
Очень слабо чувствую себя, хиреем с О<льгой> А<лександровной> — доездила жизнюшка.
«Виктор Алексеевич» [126] мой, кажется, человек «порыва», «швыряющийся» — идет туда — незнамо куда, «ищет того — незнамо чего». Таких и посейчас мно-го. И нужна ему милая женская рука. Она его возьмет за хохол-болтушку и приве-дет. «Горящая голова», и об этом я должон думать и по-мнить. Он у меня и с Толстым будет переписываться, и Пушкина открывать, и машины строить, и... «окунаться в пучину» и, понятно, «Бога искать». Метаться и «уюточки возжаждует». Эх, жалко мне матушки Виринеи... неуж я ее не «встречу» больше? Не-ет, я еще их ввергну в кашу... я еще их потаскаю по дорогам, по монастырям... я его должон отравить суетой, я еще его напорю на «вулкан», я ему обожгу хохол-то, я его... еще помытарю, я еще его заставлю перед Даринькой поползать... я еще его пррротащу через грохот, я еще повытяну у него язык... заставлю его по-петь читателю... я бы его ух-ты-ы... на томище растащил... да... — Понимаете — горячие глаза у него... Но... пощажу ее... а «гусарчика» заставлю повертеться... довертится у меня до турецкой пули! Вчера в Тург<еневской> библ<иотеке> — пересмотрел 2 журнала иллюстр<ированных> за конец 70-х годов... и взметнулся! Умчался бы в эти годы!… Увидал — че-го?!!! — Ледяной дом, в Зоологич<еском>… отец его построил, перед смертью... а я... я, семилетка, входил в него... вчера мне эта картинка в Ниве сердце пронзила! Но повидал и наряды... — для Дариньки!!! — надо для Б<ольшого> Театра. Так бы и ринулся писать «дальше», да... диван манит, да головушка утомилась — гудит. Не сплю. В VI оч<ерке> чЮдо со мной... довел
