машинка, я хочу немножко... «поме-ди-ти... ровать...» вдуматься, приготовиться к отъезду. Как же так? Я еще на ироплане не летывал, я десять месяцев чаю не пил, ни кофе, ни какавы, ни... во-дочки, ни селедочки. Я еще хотя бы 10 000 не выиграл в эту штуку, в Л. Н.,
[66] в Лез-Ненадо... а уж купил десятую долю, на Божью Волю. Я уж и Вас записал о здравии, под № 751730, в половинку — скоро дойду до двадцатки, падения римск<ой> империи, пол-ное. А тут мне приятель нашел кресло, из-под слона, «утоплое», сиди — как в ванне, сидя-спи... приволок на себе, чуть не погиб... и я не имею часика посидеть-подремать.
Да, написал ли я, что «золотое слово» Ваше для Инвалидов надо послать не поздней 10... в кр<айнем> сл<учае> — 12 — гн. Алексееву, 13, рю Паскаль. Не омрачите, хоть 50 строк, — у Вас не в строках соль, а что в за”строках.
Это самое важное. А вот, сегодня — языцы покоряются и поют «С нами Бог». Получил нежданно письмо от... Зинаиды Гип-пи-ус..!!!?? Даже руки затряслись не ответ ли на мое «таранное» от 25 дек. 1925 года?! И вот что... Хочу и Вас полакомить, а я облизнулся, как ворона с сыром на елке. Но тут, полагаю, — правда. Значит, есть еще она.
«Непередаваемым благоуханием России исполнена эта книга. Ее могла создать только такая душа, как ваша, [67] такая глубокая и проникновенная Любовь, как ваша. Мало знать, помнить, понимать, — со всем этим надо еще любить. Теперь, когда мы знаем, что не только «гордый взор иноплеменный» нашего «не поймет и не оценит», но и соплеменники уже перестают глубины правды нашей чувствовать, — ваша книга истинное сокровище. Не могу вам рассказать, какие живые чувства пробудила она в сердце, да не только в моем, а в сердце каждого из моих друзей, кому мне пожелалось дать ее прочесть. Хотя это не только «литература», а больше, — я жалею, что теперь не прежние для меня времена, и я не имею места, где могла бы написать об этой книге. Конечно, ее нельзя пересказывать, но отметить ее драгоценность, истинность лика России, который она дает, — для этого я, вероятно, могла бы найти нужные слова. Поэтому сегодня так особенно и сетую я, что негде больше сказать о том, о чем хочется... и, может быть, необходимо». «Крепко жму вашу руку, примите мой сердечный, искренний привет и сердечную благодарность за всю эту прелесть вашего Богомолья. Низкий поклон от нас обоих. Ваша Зинаида Гиппиус-Мережковская».
Не осудите, не из тщеславия, ей-ей; а... Вы
