— Я сказал тебе прийти.
— Я похожа на ту, кто должен тебя слушаться? — саркастично выгнула брови и хотела закрыть дверь, но он ладонью припечатал ее к стене, да так, что ручка оставила на ней след.
— Должна, красивая. Я говорю — ты делаешь.
— С какой стати?
— Потому что свернуть твою шею не составит особого труда.
— Угроза убийства? Подсудное дело. Не думаю, что такой иск украсит репутацию твоей компании.
Ему хватило секунды, чтобы сориентироваться.
— Значит, порылась уже.
— Должна же я знать, кто проник в мой дом.
— Я вернулся в свой дом, — вновь ткнул меня мордой в факт, как нашкодившую кошку в лужу, и сложил тяжелые руки на груди. — Где твоя дочь?
— Тебе это волновать не должно.
— Завтра приедет врач и возьмет у нее кровь на анализ.
Не сумев сдержать ироничной улыбки, я растянула губы в хищном оскале.
С волками жить — по-волчьи выть.
— Я разрешения на анализ не давала. И не дам. Так что можешь врачу своему давать отбой.
Не обратив внимания на мой агрессивный настрой, он дернул губами в победной улыбке, будто охотник, что настигнет свою жертву уже через мгновение.
— Не хочешь подтвердить отцовство?
— Не верю тебе и твоим врачам, — вынесла вердикт и свела брови к переносице. — Ты и на километр к моему ребенку не подойдешь, уяснил, красивый?
Молния сверкнула незаметно, прежде чем я успела услышать гром, что шел после нее.
За шаг преодолев все расстояние между нами, Руслан схватил меня за шею, буквально по воздуху перенося к кровати, и только когда уперся в изножье, остановился, сильнее сжимая пальцы на моем горле.
— Ты бы не играла с тигром, — прорычал мне в лицо. — Может и голову откусить.
— Это ты себя с тигром сравниваешь? — прохрипела, хватаясь за мужскую руку в попытке удержать равновесие.
Руслан только хмыкнул и рывком толкнул свои бедра ближе к мои, буквально вдавливая в деревянную перегородку. Он давил меня собой, выжидая, когда я сдамся, но вместо этого я только впилась ногтями в горячую кожу. Стараясь ранить больнее, дать понять, что я живая и не стану преклонять колени. Кем бы он ни был.
Страх накатывал волнами, прорываясь холодными вспышками по всему телу. Волосы на затылке шевелились и от ужаса, и от того, как он громко и горячо выдыхал мне в лицо свой гнев.
— Не была бы ты такой сукой, трахнул бы тебя сейчас, чтобы заткнулась.
— Пошел ты…
— Заткнись лучше.
— Не то что? Убьешь меня? — прохрипела, чувствуя, что в ушах уже гудит. Трель обморочных сверчков подбиралась все ближе, превращаясь в монотонный гул, который нес с собой черно-красное одеяло.
