Священник указал на экран, показывающий часовню.
– Значит, ты все же мог наблюдать за службой?
– Да, – Коннор не признался, что держал звук выключенным. – Я был здесь не все время. Я сделал четыре проверки периметра.
– Ты очень бдителен, – сказал отец Эндрю с намеком на улыбку. Серебряные волосы вокруг его лысого затылка указывали на преклонный возраст, но его ясные голубые глаза и гладкая кожа придавали ему странно молодой и невинный вид. – Роману и его семье очень повезло, что у них есть ты.
Коннор переступил с ноги на ногу.
– Роман очень важен.
Улыбка священника стала еще шире.
– Все вы важны в глазах Господа. Мне стало интересно, почему ты добровольно охраняешь нас каждую неделю. Наверняка, вы могли бы по очереди с другими мужчинами охранять? Я уже несколько месяцев не видел тебя на мессе.
Коннор внутренне поморщился. Он должен был предвидеть, что это произойдет.
– Я беспокоюсь о тебе, – продолжил священник. – Возможно, это мое воображение, но я чувствую, что ты стал более изолированным и... несчастным в последние несколько лет. Роман согласился...
– Вы с Романом говорили обо мне?! – рявкнул Коннор.
Глаза священника расширились, но он продолжал молчать, пока Коннор не почувствовал укол вины за то, что повысил голос.
– Роман сказал мне, что приближается твой пятисотый день рождения, – сказал отец Эндрю успокаивающим тоном. – Я слышал, что это может стать причиной депрессии или...
– Чушь собачья.
– ...или гнева, – закончил священник свою фразу с многозначительным взглядом. – В твоем случае, боюсь, ты закрываешься от своих друзей, это может привести к тому, что ты будешь чувствовать себя еще более одиноким. Что ты думаешь, Коннор? Ты чувствуешь себя изолированным?
Недостаточно изолированным, так как вынужден терпеть этот разговор. Он убрал раздражающую прядь волос за ухо.
– Все уже не так, как раньше. Все мужчины вступают в брак.
– Я слышал, что ты не одобряешь их отношений.
Коннор бросил на него раздраженный взгляд.
– Нет, я не хочу, чтобы они были одиноки и несчастны. Они просто не понимают, на какой риск идут. Для вампиров нет ничего важнее, чем держать наше существование в секрете. Это было нашим главным приоритетом на протяжении многих веков, а они глупо нарушили его.
– Они влюблены.
Коннор фыркнул.
– Ты не веришь в любовь?
Коннор поморщился, словно его ткнули копьем. О, он действительно верил в любовь. Любовь – это сука.
Отец Эндрю внимательно наблюдал за ним.
– Нет никакой необходимости чувствовать себя одиноким, Коннор. Ты можешь прийти на мессу с друзьями и причаститься.
