Убей их. Убей их всех.
Он остановился с внезапной ясностью в глазах. Дежавю. Все та же холодная ярость. Все та же черная ночь. Все то же ледяное голубое видение. Те же раскачиваемые бурей деревья и запах сосны. Убей их всех.
Его сверхчувствительные, пылающие глаза щипало от пронизывающего ветра. Ну и дурак же он. Неужели он уже не может контролировать свою ярость, как это было много веков назад? А что, если у Казимира с собой пятьдесят приспешников? Сотня? Неужели он настолько жаждет крови, что может угодить в ловушку?
Он скользнул в лес, прислонился спиной к стволу дерева, закрыл глаза и глубоко вздохнул. Контролируй себя. Его сердцебиение замедлилось. Ярость померкла.
Он открыл глаза, и его зрение вернулось к нормальному состоянию. Он достал свой сотовый телефон из споррана. Нет сигнала. Мудак. Он не хотел оставлять этот район без охраны, телепортируясь в Роматек. Он направился обратно к домику. По-прежнему никакого сигнала. Он не мог рисковать, посылая Ангусу телепатическое сообщение, так как любой Недовольный поблизости мог его услышать.
Его взгляд упал на блестящие гранитные головы вдалеке. Гора Рашмор. Вероятно, там есть сигнал. И у него будет обзор на всю округу с высоты птичьего полета. Если кто-нибудь выйдет из пещеры, он увидит их.
Мир на секунду почернел, а потом он оказался там, его ноги соприкоснулись с твердым камнем. Прежде чем он успел сориентироваться, сильный ветер ударил его в спину и толкнул вперед. Черт. Он приземлился слишком близко к краю лба Вашингтона. Он резко затормозил, когда над пропастью пронеслось несколько камней.
Твердо упершись ногами, он посмотрел вниз с горы. Свистящие звуки эхом отдавались на ветру, когда камни подпрыгивали на своем пути вниз. Он был близок к тому, чтобы упасть, но это, вероятно, не убило бы его. Он бы просто телепортировался в безопасное место, прежде чем упасть на землю.
На холме перед ним ряды алюминиевых скамеек поднимались по склону, как гигантская лестница, образуя открытый театр. На вершине холма располагались центр для посетителей и автостоянки. Никого нет. И это хорошо, потому что он не хотел, чтобы зрители видели, как он телепортируется. Или видели его холодную задницу каждый раз, когда ветер подбрасывал вверх его килт.
С раздраженным ворчанием он снова опустил килт и сосредоточился на ближайших холмах. Его превосходное зрение сфокусировалось на палаточном лагере. Никакого движения. Он заметил неподалеку скалистый выступ, на котором располагались пещеры. Пока все тихо.
