Люди не преследовали собаку. Побоялись. И правильно сделали. От Бешеного лучше держаться подальше.
Начальник глянул на меня и кивнул на вожака.
— Рука не дрогнет?
— Надо — значит, надо. Не дрогнет.
— Бей под левую лопатку… Нового вожака сразу не покупай. Сначала попробуй в упряжке. Пусть собаки его признают, подчинятся ему.
— Конечно.
— Ну, пошёл! До встречи.
— Счастливо оставаться, ребята!..
Последнюю фразу я выкрикнул вместе с ударом бича. Гружённая ящиками с керном нарта, скрипнув полозьями, тронулась с места. Вскоре наша хижина исчезла за поворотом реки; впереди виднелась едва приметная тропа, припорошенная снегом.
Ездить на тяжело гружённой нарте в дальний путь — это вовсе не удовольствие. Трудная, порою изнурительная работа. То и дело приходится перетягивать дублёные ремни, стягивающие груз, на спуске тормозить остолом и ногой, при подъёме толкать нарту, помогать псам-трудягам. Несмотря на мороз, от тебя идёт пар, как от разгорячённого скакуна, рубаха не просыхает. Да ещё следи, как бы не разбить о ствол дерева нарту или не загреметь под откос самому.
На каждую собаку приходилось груза килограммов по сорок. Это предел. Можно было бы запрячь их цугом — попарно вдоль одной верёвки, им было бы полегче тянуть такую тяжесть. Но цуговая упряжка лишает собак необходимой на извилистой тропе маневренности. Поэтому псы были запряжены веером. Любой самый крутой поворот при таком способе подвластен погонщику.
И конечно, незаменимый помощник каюра — умный, опытный вожак, которому его сородичи подчиняются не огрызаясь. Недаром на Крайнем Севере хороший вожак ценится дороже всяких денег. Именно таким был Бешеный. Мои команды он схватывал на лету, понимал с полуслова. Кроме того, вожак зорко следил, чтобы каждый пёс честно работал, не филонил. Вот ослабла постромка Персика, волочится по снегу: пёс устроил себе самовольно передышку. Я не успеваю подстегнуть его бичом. Бешеный тут как тут с коротким рычанием погружает клыки в шею ленивца. Наказанный пёс, будьте уверены, теперь начнёт трудиться на износ. Даже Маньку он не милует, хотя её лень можно понять. Она на сносях. Между прочим, виновник интересного положения сучки он, Бешеный. Но ему на это наплевать. В упряжке для него все равны и должны работать на совесть. Изредка сучку рвёт. Вырвет на ходу — и мчится как ни в чём не бывало. Хорошая собака, не зря прежний хозяин её продавать не хотел.
Время от времени на нарту вспрыгивает Буран и пробирается ко мне по ящикам. Я знаю зачем. Всем неплох пёс, но не умеет, дурачок, выгрызать застывший между когтями лёд. Лёд почему-то нарастает на лапах Бурана чаще, чем у других собак. Не останавливая нарту, я ножичком быстро вычищаю замёрзшую влагу; Буран в знак благодарности смачно лижет мою физиономию и спешит на помощь своим соплеменникам. Всё забываем попросить эвенов в посёлке сшить из камуса псу мокасинчики, они необходимы ему в дальней дороге.
