Но ей-то что ей теперь делать? Что?!
Она продолжала метаться по комнате, иногда топая ногой, досадуя и злясь.
Раздавшийся неожиданно громкий стук в дверь, заставил Ясмину запнуться. Она, чуть не упав, остановилась, наконец.
— Дочь, открой дверь! — раздался требовательный голос отца.
Ясмина тяжело вздохнув, направилась к двери и открыла ее.
— Проходи, — уныло сказала Ясмина, пропуская отца в комнату.
Вслед за отцом вошла и мать.
— Ясенька, доченька, — попыталась ее обнять мать, — папа мне все рассказал. Ты еще слишком молода, найдется тот, кто будет по сердцу тебе и ты ему.
— Мам, со мной все хорошо, — сказала Ясмина, уклоняясь от объятий матери и, бросив на отца укоризненный взгляд, добавила: — не больно то мне и нужен был этот Дэвойр.
— Ясна, дай нам поговорить с дочерью, — попросил Амьер жену.
— Но как же… — растерялась мать.
— Ну, ты же видишь, с ней все хорошо, она ничего с собой не сделала.
Ясмина фыркнула на это.
Амьер взял жену за плечи, легко чмокнул ее в щеку и развернул к двери.
— Иди, лучше посмотри как там ужин, — подтолкнул он жену, выпроваживая за дверь.
— Вот всегда ты так, — тяжело вздохнула Ясна, разворачиваясь лицом к мужу, — она ведь и моя дочь тоже, я так же о ней беспокоюсь и хотела бы пожалеть ее, поговорить с ней. Я женщина, мне будет легче понять ее.
— Ясна, у тебя пятеро детей и среди них еще одна дочь, — скупо улыбнулся Амьер.
— У тебя тоже, между прочим, — проворчала Ясна, все же закрывая за собой дверь.
— Ну, что, дочь, пойдем, поговорим? — предложил Амьер Ясмине.
— Папа… — всхлипнула Ясмина.
Амьер раскрыл объятия, и Ясмина кинулась в них, прижалась к груди отца.
— Ну, ну, что ты, ничего такого смертельного не случилось, — гладил отец дочь по спине, целовал в макушку.
Амьер развернул Ясмину, и, обнимая ее за плечи, повел к кушетке, стоящей в глубине комнаты, у окна.
Усадив дочь, он сел рядом, и взял ее ладони в свои.
— Что ты себе надумала? Что накрутила?
— Мне так стыдно, папа, — всхлипнула Ясмина.
— Стыдно? — удивился отец. — Почему?
— Дэвойр… он все понял… что я его… он так смотрел… — всхлипывая, пыталась объяснить Ясмина, — еще и «прости» сказал… и Фолкет все понял… Дэвойр променял меня на его сестру… а я… мне так больно и так стыдно…
— Ты что, малышка? Это пусть Дэвойру будет стыдно, что он тебя, такую красивую и хорошую променял на другую. И, я уверен, он еще будет жалеть о своей женитьбе.
— Ты успел ему предложить меня в жены? — ужаснулась Ясмина.
— Нет, нет, успокойся, я не успел с ним поговорить, а сейчас уже не имеет смысла. И ты зря страдаешь, никто, кроме Айтала ничего не понял. А Дэвойр и не подозревает, что ты… скажем так… захотела его в мужья.
