Платья? Бальные? Пусть. Ничего дурного в этом нет. Тем более, что пир им интересен мало. Они немного посидели и сбежали в свои комнаты. Не то книжки читать, не то в куклы играть — дети же. Галла бы тоже охотно сбежала, предоставив право быть хозяйкой вечера Веронике — но не вышло. Все же отец ее, и Соломея — ее воспитанница. За ней, наверное, надо присматривать, хотя это глупо: сама Галла в столь солидном возрасте была совершенно самостоятельна. Это, может, эльфы, которые под маминым крылышком растут, в тридцать еще детишки, а Соль, которая последние пару лет жила то в Цитадели, то в поселении орков, будет повзрослее иных столеток. А Орр-Воозу Галла доверяла безоговорочно, он клятву дал, что своей невесте вреда не причинит, да и вообще — пылинки с нее сдувает. Когда Соль под его присмотром — Галла может быть спокойна.
— Соль, прогуляемся в саду? — от пристального взгляда тёмных глаз у девушки по спине пробежали мурашки.
Она кивнула, поднялась, накинула на плечи полосатый платок. Этот платок, больше похожий на одеяло, Орр-Вооз привез ей из Пустошей, где днём от жары трещат камни, а ночью земля покрывается изморозью. Орки ткут такие платки и кутаются в них по ночам. Соломее не часто делают подарки, а платок ей нравился, и она всегда носила его с собой. Сейчас ночи еще холодные, и подарок этот очень кстати. Где-то в глубине души Соль готова была себе признаться, что ценила платок не потому, что он был красивым (откровенно говоря, красивым его могли посчитать только орки), а потому, что его подарил именно Орр-Вооз.
Он осторожно расправил толстую ткань на ее спине, и Соль даже дыхание затаила, пытаясь впитать его прикосновения.
Они вышли в сад; здесь были почти не слышны звуки пира.
— Прохладно сегодня, — нарушила молчание девушка, потирая ушки — они у нее были большие, как у всех эльфов.
— Я согрею, — ответил Орр-Вооз, неожиданно крепко прижимая невесту к себе.
Это было что-то новенькое, он обычно не позволял себе никаких вольностей. Сола задрожала от страха и предвкушения, но он просто обнимал ее, тяжело дыша ей в макушку, и гладил по волосам.
— Тебе надо уехать, — наконец, сказал орк. — Что-то происходит с Пустошах. Что-то неправильное. Хочу, чтобы ты была в безопасности.
— Но Орр! — встрепенулась девушка, пытаясь поднять голову — это ей не удалось, он с силой прижал ее обратно к своей груди. — Я не хочу уезжать! Здесь мне ничего не грозит!
— Ты — моя единственная слабость, Соль, — глухо ответил Орр. — Если пойдут против меня — первым делом похитят тебя. Просто, чтобы иметь рычаг воздействия. А я не поддамся, Соль. Я вождь, я не вправе променять судьбу своего народа на личное счастье.
