Локшин рассеянно взял рака, отломал клешню и оглядел продавщицу. Из-под обветшавшего подола уныло высовывались толстые ноги в густо заштопанных бумажных чулках и в стоптанных скосившихся туфлях.
– У Жени такие же толстые ноги…
И возникшее было на минуту при воспоминании о Жене чувство жалости тотчас прошло.
– Первая лотерея ОДС… Главный выигрыш – трактор. Купите билет!
В руках подошедшей к Локшину девушки с легкомысленной челкой на напудренном прыщавом лбу был картонный плакат, изображавший причудливое, напоминающее Эйфелеву башню сооружение, разрезанное с угла на угол крупной красной надписью:
– Первая лотерея ОДС.
И немного пониже и помельче:
– Человек может и должен отдыхать, машина обязана работать.
– Купите, пожалуйста, билет, – тихо, но настойчиво повторила девушка, и глаза ее увлажнились, – вы можете выиграть целый трактор…
– Хорошо, – ответил Локшин. – Я возьму и наверное выиграю. Но что я буду делать с трактором?
– Работать, – рассеянно ответила девушка, – это же выгодно…
Локшин расплатился и начал пробираться к выходу.
Человек с птичьим лицом торопливо придвинул недопитую Локшиным кружку и залпом опорожнил ее. Буфетчик угрожающе застучал посудой, затурканный официант с треском открыл последнюю бутылку и сердито сказал:
– Граждане, пивная закрыта!
– Как же так? – недовольно возразил пьяный голос, – коли работать – так всю ночь, а пивная – до часу?..
Медленно пройдя по Пречистенке, Локшин запутался в узких, спокойных и темных переулках старой дворянской Москвы, вышел на Арбат и по занесенным снегом бульварам доврался до Страстной. Матовый циферблат «Известий» показывал два часа.
– Где же ночевать? Может быть, в гостиницу?
Он ощупал в кармане сверток с воротничками и побрел по Петровке. В Столешниковом над раскрытой перед запоздавшим жильцом стеклянной дверью он увидел надпись: «Центральная гостиница».
– Номера есть? – несмело спросил он у швейцара.
– Пожалуйте к дежурному.
В пустынной конторе белесый юноша задумчиво пощелкивал костяшками.
– Вы с поезда? – недоверчиво осмотрев Локшина, спросил он.
– Да… То-есть – нет… Я…
Локшин остановился, спохватившись, что чуть было не сказал конторщику, что разошелся с женой.
– Мне нужен свободный номер.
Конторщик на этот раз уже враждебно взглянул на Локшина.
– Номеров нет.
Локшин минуту топтался у стола, потом огорченно пошел к дверям. По коридору, полураздетый, в лиловых подтяжках поверх расстегнутой ночной рубахи, быстро шагал Миловидов.
