- И даже абстрактно, - он улыбнулся, - Но не надо путать их с Остапами Бендерами.
- Однозначно.
Потом мы долго молчали. Я не хотел мешать Артуру пустыми разговорами, и старался запомнить все, что сам успевал рассмотреть в Рукописи. Молчание было зловещим, и Артур прервал его сам.
- Обидно, все-таки, оказаться преданными!
- Да, с Эмилиано то все ясно, - поддержал его мысль я. - Он просто нас использовал. Но Юля!
- И она тоже. Просто ты успел запасть на нее.
- Может быть... Но все же. Мы в ответе за тех, кого приручили, а она...
- Вот нашел! - перебил меня он, указуя на один из разделов.
И действительно, там описывалось, как вызвать разрыв внешнего мира, открыв врата в миры иные. Это, в принципе, могло привести нас домой. Но получилось как всегда...
Разверзшаяся твердь раскидала нас по разные стороны, и теперь каждый должен был искать дорогу назад в одиночку. И у каждого из нас оставались шансы: у меня была Рукопись, Артур же знал на память достаточно заклинаний, чтобы иметь шансы выжить. Или не выжить.
Итак, пролетев сквозь переливающиеся неземными красками огни, я вновь всем телом шлепнулся о твердую песчаную землю. В своем мире, я бы точно убился бы насмерть. Но здесь вероятно физические законы были более мягкими, если можно так выразиться.
Вообще-то Артур был в намного лучшем чем я положении, ибо неумелое обращение с Рукописью могло закончиться одному Богу известно чем. Так оно и вышло.
Попытавшись совершить один из обрядов открытия прохода, я сотворил такое, о чем даже сейчас страшно вспомнить.
Мое сознание как бы перетекло из головы в область сердца, и я почувствовал, что задыхаюсь в тесной клетке внутри себя. Эта клетка сжимала меня, причиняя нестерпимую боль. И собственными руками я разорвал кожу на своей груди, после чего, пробив ребра, сумел высунуть оттуда свою новую голову, а затем и вылез весь. Это трудно, даже невозможно описать словами, и никому не пожелаю пройти через это.
Наконец я освободился. Но боль не ушла.
Я был похож на демона с картин жены Хармса. Я дотронулся рукой до головы. На ней были маленькие рожки.
И голод, этот адский голод, он взывал к своему утолению. Но передо мною простиралась бескрайняя пустыня.
Инстинктивно я хватал воздух перед собой, чувствуя, что это может чем-то помочь мне. И действительно, пространство передо мною заколыхалось, раскрывая, выражаясь фэнтезийно-компьютерным языком, портал в другой мир. Я не знал какой это мир, но я хотел есть, и не колеблясь двинулся сквозь него.
