До него.
Ее дыхание застряло в горле, фейри сделали реверансы рядом с ней.
— Прочь, — буркнул он. Их спешные шаги чуть не вызвали ее улыбку, пока она не услышала, что он прошел вперед. — Глупое занятие. Я не знаю, чем она думает, устраивая бал. У нас есть работа.
— Она не знает, что мы тут за ее сердцем, — прошептала Айслинг, застыв в центре комнаты.
— О, она знает. Она дала ясно понять, что принимает вызов.
— Тогда, может, она ощущает себя безопаснее в окружении подопечных.
— Возможно, — ответил Бран. — Или она играет. Она явно считает нас слабыми. Но мы не такие.
Она знала, что он хотел так похвалить, но она не могла дышать, горло сдавило. Айслинг не ощущала себя сильной в этот миг. Она хотела сжаться на земле, прижать ладони к груди и молить сердце успокоиться.
— Айслинг? — тихо спросил он. — Что-то не так?
Все было не так, и она не могла сказать ему, потому что ей не хватало смелости развернуться. Она хотела, чтобы он увидел ее лицо, но все в ней отказывалось повернуться.
— Я… я… — пролепетала она и кашлянула. — Все будет хорошо.
— Будет, — он прошел в комнату, голос стал ниже. — Она дала тебе красивое платье. Боишься в нем двигаться?
— Нет.
Он приблизился, и она ощутила спиной его жар. Он глубоко вдохнул.
— Ты пахнешь орхидеями.
— То-то запах показался знакомым. Тебе нравится?
— Твой запах мне нравится больше, — он подвинул ее волосы, оголил горло и металл, обвивающий ее бледную шею. — Так лучше. Теперь я знаю, что это ты.
Она хрипло выдохнула.
Она почти ощущала, как он нахмурился.
— Айслинг, что такое?
— Ничего, просто… изменилось, — ее сердце колотилось, но она медленно повернулась к нему. Ей пришлось глубоко вдохнуть, чтобы поднять взгляд. Она посмотрела в его глаза, в бесконечность океана под ночным звездным небом.
Бран выдохнул. Звук наполнил ее желанием, какое она еще не ощущала. Его выражение лица смягчилось, и он медленно поднял ладонь к ее щеке.
Кончики пальцев нежно, как перо, задели линии ее лица. Он гладил ее челюсть, нижнюю губу, ресницы, которые с трепетом закрылись. И в тот миг Айслинг впервые ощутила, как это, когда относятся с любовью. Он касался ее, словно она была хрупкой. Словно частички нее могли испортиться навеки, если он будет слишком грубым.
— Бран, — прошептала она. Она расскажет ему все — кто она, откуда, объяснит чувства в груди, которыми не могла управлять.
— Прости, — ответил он.
Она вглядывалась в его темные глаза.
— За что ты извиняешься?
Он больше не улыбался. В его глазах не было нежности, с лица пропал восторг. Он смотрел на нее с разочарованием. Нет, с ужасом.
