Он притянул ее ближе, ладонь спускалась по ребрам, другая придерживала ее голову. Темные волосы путались в его пальцах, но ему было все равно.
В тот миг он ощущал каждый дюйм своей бессмертной души. Тысяча и один поцелуи привели его к бархату ее губ, к жалящим укусам ее зубов и пьянящему вкусу магии, пропитанной светом луны.
Она уничтожала его, шепча, сжимая пальцы и покусывая его губы.
Бран отодвинулся, когда они оба стали задыхаться, но прижался лбом к ее лбу, потому что не мог быть далеко. Он перевел дыхание и потерся носом об ее нос.
— Ведьма, если бы я знал, что ты так целуешься, я бы настоял на этом намного раньше.
— У тебя много талантов, — ответила она. — Я правильно поняла, что в этом ты опытен.
— Я бы так не сказал.
— Ты делал это раньше.
— А ты — нет? — он потрясенно посмотрел на нее, отодвинувшись. — Врешь.
Она покачала головой, и он отчаянно хотел увидеть ее лицо.
— Нет. У ведьм мало шансов на такие прихоти.
— Прихоти?
— Они пытались меня сжечь, Бран. Думаешь, они хотели перед этим поцеловать меня?
Он и не подумал об этом.
— Они могут тебя видеть. Хоть у кого-то хватило ума?
Айслинг отошла от него, скрестила руки и отвернула голову. Ему это не нравилось. Он знал, что это значило. Она отстранялась.
— Нет, не нужно так, — он шагнул вперед и заставил ее посмотреть на него. — Я не сказал ничего плохого. Это комплимент.
— Я не хочу говорить об этом.
— Порой лучше говорить. Посмотри на меня, Айслинг.
— Я смотрю на тебя.
Он слышал боль в ее голосе, возникшую, потому что он не понимал, где ее взгляд. Но глаз ворона говорил ему иное.
— Смотри мне в глаза, Айслинг, — она не пошевелилась, и он выругался. — Я не считал тебя трусливой.
— Я не такая.
— Тогда почему ты не смотришь на меня?
Она подняла голову, но смотрела поверх его плеча. Он вздохнул и покачал головой.
Вокруг этой женщины было больше стен, чем вокруг многих. Она не хотела, чтобы он знал ее, видел настоящей, и это было печальнее всего. Люди могут спеть об их истории годы спустя.
Они будут рассказывать, как Неблагой принц преследовал потрясающую женщину по всему Другому миру, но ее сердце было заперто так прочно, что ни один ключ не мог его открыть.
— Айслинг, — начал он.
— Шесть, — прошептала она.
— Что?
— Шесть для ада. Ты сказал, Герцогиня живет в твоей версии Загробного мира? — она указала поверх его плеча. — Думаю, нам нужно идти туда.
Он обернулся, увидел большую гору, что появилась перед ними. Горы обычно не появлялись в Другом мире, еще и такие большие. В центре открылась пещера, будто пасть старинного существа.
