«Почему ты думаешь, что я могу?»
– Потому что только парень, говорящий с демонами и наркотическим фолиантом в кармане, способен что-то изменить обществе, где классовое неравенство и межвидовой расизм – норма.
«Знаешь, я очень далёк от твоих идей», – попытался я не согласиться.
– Ты вернул свои часы, но тебе никогда не вернуть твою настоящую жизнь, которой ты достоин просто по факту рождения. Нори отняла деньги у бандитов, и вы можете шиковать на них некоторое время. Но посмотри вокруг. Всё, что ты видишь, это деньги простых людей и нелюдей. Кто больший бандит: Крест, воевавший за преступный режим, или те, кто отгородились от всего остального мира белой внутренней стеной и продолжают кутить, пока мы погибаем? Всё вокруг тут в крови, поверь мне как демону, я чувствую, когда счастье куётся на костях. Эффир! Убей их всех, разрушь их режим, чтобы в бездне мы могли пожрать их души!
«Невиновных я убивать не буду!» – отрезал я.
– Чтобы тебе было легче, я открою тебе грехи каждого, с кем ты увидишься. Верь мне, тут нет праведников.
Хафилур работал. На большом столе он разложил списки. Эльфы, люди, полукровки… подчинённые, слуги, любовницы… И министры, генералы, фрейлины, промышленники, торговцы, дипломаты… и снова садовники, повара. Все они сплетались в одну сложную паутину взаимоотношений. Все они зависели друг от друга – через одних можно было воздействовать на других: шантажировать или подкупать, запугивать и обманывать.
И если потянуть нужные нити, можно сплести хорошую удавку на кого угодно. Хоть на Валлолиэля, хоть на королеву. Удавка из компромата и шантажа, из доносов и обманов.
Валлолиэль думает, что станет новым королём, но и на него найдётся поводок. А если он окажется непонятливым, поводок можно будет и затянуть.
Хафилур улыбался, очень довольный собой. Работы впереди было много, но он уже сейчас видел, к чему все идёт.
В дверь осторожно постучали.
– Да? – сказал он по-управленчески властно.
Капитан охраны, коротко подстриженный эльф с уродством на большую половину лица, как будто в какой-то момент его жизни кожа просто вскипела на черепе, откашлялся, поправил ремни на доспехе и, не решаясь рапортовать сразу, почесал некогда прямой, но такой же искорёженный нос. Билулизар Славный поднял взгляд на начальство.
– В общем, – сказал он и замолчал.
Хафилур понял, что произошло что-то неправильное, что даже опытный солдат, знавший ещё штурм НизенФейса и лично командовавший преследованием Луиджи ловкого с его полчищами демонов, не знает, с чего начать.
