На тропинке показалась тетя Катя в длинной черной одежде.
– Вот и Катя наша идет. Беги, Галина. А то мама спохватится, волноваться будет.
Общение с дивным старцем Серафимом и великим исповедником отцом Алексием для Натальи стало бесценной школой духовного возрастания на пути ко Господу. Рассказы отца Алексия о крестном мученическом пути Царской Семьи после ее ареста укрепляли дух Натальи и неколебимость в вере. Кротость и смирение Царственных Мучеников, с которыми они переносили страдания и унижения, были величайшим примером покорности воле Божией.
Сердце Натальи очищалось, его заполняли сострадание к ближнему, христианская Любовь. Она и не заметила, как в ней появился дар рассуждения. Зато люди это заметили и стали все чаще обращаться к ней за советом. В ее советах и рассуждениях появились мудрость и, по милости Божией, такие знания, о которых она и не помышляла. Все чаще Наталью стали называть по имени-отчеству.
Весной 1949 года батюшка Серафим стал готовиться к завершению земного пути. Наталья Федоровна боялась, что он уйдет ко Господу, и она с ним не попрощается.
– А ты не волнуйся, Натальюшка, – успокоил ее батюшка, – час моей кончины не пропустишь. Покровительница наша известит тебя. Тогда и беги ко мне.
Так и случилось по молитвам старца – в ночь его кончины комната, где жила Наталья Федоровна, осветилась ярким светом…
Могила духовного отца для нее на всю жизнь стала предметом особого попечения. Она всегда была нарядной и ухоженной, с неугасимой лампадой.
* * *
С уходом отца Серафима центр духовной жизни полностью переместился в храм Казанской иконы Божией Матери. Рядом была могилка любимого батюшки, на которой к нему можно было обращаться «как к живому», там были его духовник отец Алексий и его любимая духовная дочь Наталья Федоровна.
Благочестивый, высокообразованный, прошедший через множество скорбей отец Алексий проводил богослужения с благоговением и искренней любовью к Богу, людям и многострадальному Отечеству. Своими проповедями отец Алексий согревал сердца прихожан, вселял в них надежду и веру, отвечал на многие житейские и другие насущные вопросы, в том числе и «опасные» в то время – о Царских Мучениках.
В своем чистом сердце отец Алексий сохранил самые светлые воспоминания об Августейшей Семье и не скрывал этого. Особенно трогательными были его рассказы о работе Государыни Императрицы и Ее Дочерей в царскосельских лазаретах. Молодой в то время пастырь воочию убедился, с каким состраданием, милосердием относились Они к пострадавшим защитникам Отечества.
