— А себя ты насколько оцениваешь? — выдавил из себя Дин.
— На тринадцать, — пожал плечами Северус. — Мы с Люпином немного погуляем? Клянусь, только в людных местах и недалеко от отеля.
— Чтобы в восемь были в номере, — сумел сформулировать Дин. Северус кивнул и пошел загружать соседок-нанимательниц небольшой халтуркой.
— Ну, я не могу сказать, что Сев совсем уж неправ, — протянул Сэм. — Почему у меня нет мурашек по всему телу от осознания того, что кто-то умудрился изучить нас настолько хорошо?
— Потому что это не кто-то, а мой сын, который нас с тобой с первых минут нашей встречи читал как раскрытую книгу. А теперь еще и выясняется, что книжка так себе была, детская с картинками, — Дин посмотрел на брата. — Мы не виноваты, Сэм. Виновата наша гребаная карма на шестьдесят процентов, и на сорок процентов — отец. Вот прямо сейчас я очень четко осознаю, что в нашем воспитании что-то все же было не так.
— Надо бы почитать про Слизерина побольше. Только вот где достоверные сведения взять? — задумчиво проговорил Сэм.
— Да я бы вообще про всю эту развеселую четверку побольше узнать не отказался, — Дин покачал головой. — Пошли к этому, как его?
— Иоши Тамиро, — Сэм прицепил свой уменьшенный меч к поясу. — Пошли.
Иоши Тамиро бедным человеком определенно не был. Его дом находился почти за городом. Белоснежное двухэтажное здание, утопающее в зелени сада. Чтобы добраться до него, Винчестерам пришлось брать такси.
Открыл им сам хозяин дома.
— Я журналист американского журнала «Лайф» Сэмюэль Смит, — Сэм помахал перед глазами японца старым удостоверением, оставшимся с прошлой жизни. — Мой фотограф, — он небрежно кивнул в сторону Дина, который уже вовсю щелкал свежеприобретенной камерой. — Мы составляем большой цикл статей про правосудие в разных странах мира. Ваша история нас очень заинтересовала тем, что даже простой обыватель явно видит несправедливость приговора, вынесенного тому молодому человеку, что явился причиной гибели вашей дочери. Вы позволите взять у вас интервью? Наши читатели должны знать правду, — говоря все это настолько быстро, что японец не успевал следить за его речью, безбожно чередуя японские и английские фразы, Сэм наступал на ошарашенного мужчину. Тот не успел ничего ответить, как вдруг понял, что американцы уже стоят у него в прихожей и, уважая чужие традиции, разуваются. Хотя разуться нужно было снаружи, но Сэм опасался, что таким образом они в дом не попадут, если дадут Иоши хоть секунду, чтобы прийти в себя.
