Самое удивительное в этом покое было то, что несмотря на огромное – во всю стену – окно, здесь было сумрачно. И Кирдан, сидящий в дальнем углу, оставался почти невидим.
– Я приветствую тебя, Владыка Кирдан, – Хэлгон поклонился. – Мне сказали, ты ждешь меня?
– Я жду тебя, – в его голосе звучала непонятная мрачная усмешка, – человек короля Арнора.
Хэлгон на всякий случай обиделся:
– В Арноре давно уже нет короля. И Арнора теперь тоже… – он сжал губы и выплюнул одно слово, жестокое, как удар ножа: – нет.
Кирдан встал:
– Но «человек» остался?
Нолдор не нашел, что сказать: Мореход явно вкладывал в это странное приветствие какой-то ему одному понятный смысл.
Кирдан и не ждал ответа:
– Гаэлин!
Юноша возник в дверях.
– Принеси нам вина и можешь быть свободен до завтра.
Тот повиновался, быстрый и безмолвный.
Кирдан поставил на стол два кубка («Из Гондолина, – с полувзгляда определил Хэлгон. – Или, скорее, сделаны уже во Вторую эпоху гондолинскими мастерами Гил-Галада»), налил, протянул один гостю.
Нолдор пригубил из вежливости, спросил снова:
– Так зачем ты звал меня, владыка?
– Помолчать вместе, – с той же мрачной усмешкой отвечал Кирдан. – Как ты думаешь, огнеглазый, нам найдется, о чем помолчать вдвоем?
Перворожденный обвел рукой комнату. Довольно большая, она казалась тесной из-за обилия стеллажей, столов, ларцов. Везде стояли и лежали фигурки из дерева и камня, на стенах не было и пяди свободной из-за развешенного оружия, доспехов, знамен (боевых, изрядно потрепанных); с каким-нибудь кинжалом, не потерявшим остроту за многие века, могла соседствовать изящная девичья вышивка, а рядом – свитки в ларцах и без…
– Накопилось, – со всё той же усмешкой сказал Мореход. – За столько-то тысяч лет.
Хэлгон подошел к окну. Оно выходило на север, так что свет в этой комнате бывал лишь на рассвете и на закате. Тень от маяка перерезала бухту, словно стрелка огромных солнечных часов.
«И зачем беспечным фалмари нужны солнечные часы?» – мелькнула несвоевременная мысль.
– Владыка. Позволь мне в третий раз спросить тебя: зачем ты меня позвал?
Кирдан сел в кресло в западном углу:
– Я действительно звал тебя помолчать. Или поговорить, если ты стал настолько человеком, что молчать вдвоем отвык.
– Но почему я? Ручаюсь, в Мифлонде немало перворожденных. Они поймут тебя лучше.
– В том, что касается моря, – несомненно. Но ты же знаешь: на воде не остается следов. Для моего народа прошлое – лишь пена.
– Но не для тебя?
