присутствие.
Величественная птица сверкала оперением в лучах солнца, гордая собой и тем, чью силу она несет в этот мир.
«Владыка Манвэ…» – прошептал потрясенный Хэлгон. То ли благодарность, то ли молитва.
Весь день назгул трудился вместе с кузнецом.
Хэлгон не слышал ничего. Слишком далеко? У назгула, говорят, тихий голос… Да и кузнец не похож на того, кто станет распевать гимны Тьме так, чтобы с ближайшего утеса слушать. Ударов молота тоже не было: видимо, кузнец всё сделал сам, а Король-Чародей лишь доводил работу до завершения.
Хэлгон не слышал ничего, но – весенний день словно обернулся ноябрем, солнце ушло за тучи и стылый ветер пробирает тебя. Солнце светило и припекало, а только вслушайся – и озноб, и тоска, и до последнего слова правда всё, что говорили о назгулах.
Никаких гимнов Тьме ему не понадобится…
Долго. Очень долго.
Самый долгий дозор в твоей жизни.
Совсем сил не станет – взгляни наверх. Кружит. И никаким темным чарам не потревожить его полет.
Орел то скрывался за горой, то описывал круги над селением, но, похоже, ждал. Ждал того же, что и Хэлгон: когда Безликий выйдет. Пусть увидит птицу Манвэ еще раз. Пусть уверится, что вражий лазутчик, присутствие которого слишком явно, – крылат. Нолдор смотрел на его неспешный полет и… не было слов. Кроме самых простых: орел спас ему жизнь. Ему, хоть он и простой разведчик. Не Маэдрос, не Финголфин. Впрочем, Финголфину жизнь орел не спас…
Солнце давно ушло за хищные зубья горных хребтов, настали долгие северные сумерки.
Назгул вышел из кузницы, вид у него был довольный. Ну и что, что нет лица? – разворот плеч, походка, гордо вскинутая голова… хоть только капюшон и виден.
Безликий еще раз оглядел горный склон, где слышал лазутчика. Орел заботливо кружил над горой: слишком близко, чтобы слуга Врага его чувствовал, и слишком далеко, чтобы можно было достать стрелой.
Назгул стал спускаться вниз, в селение.
Хэлгон ждал темноты с большим нетерпением, чем влюбленный жених – брачной ночи: Безликий вышел из кузни с пустыми руками, значит, то, над чем он трудился, – там. Принести в Форност, показать в Имладрисе вещь, над которой работал назгул, – это ли не знатная добыча! Ради такого трофея стоило пережить зиму в горах!
Сумерки и сумерки. Слишком медленно темнеет. Надо ждать. В доме кузнеца зажегся огонь, кузня пуста. Еще немного. Ночь не спешит здесь, на севере! У нас в Форносте и то уже давно бы... Короткие северные ночи – союзник ангмарцев: пропажи хватятся утром, а до этого времени надо успеть уйти далеко.
