Это не было обсуждением плана войны – лишь очередные пограничные стычки, напоминающие беспокойному соседу: Артедайн не станет легкой добычей.
Наконец командиры разошлись.
Вечерело.
Нолдор смотрел на лиловые облака, расчертившие бледно-розовый край неба: из королевских окон было видно далеко. Крыши Форноста не закрывали горизонта.
Мальвегил подошел к разведчику.
Князь Артедайна уже вступил в позднюю пору жизни, давно разменяв вторую сотню лет. Поле брани он оставил сыну, решительному и умелому Аргелебу, а сам предпочитал залу совета. Впрочем, здесь он был не менее страшным противником, чем некогда с мечом в руке.
– Вид прекрасен, – сказал властитель, – но, думается мне, ты пришел сюда не затем, чтобы им любоваться.
– Да, – кивнул эльф. – Я должен сказать: в ближайшее время не рассчитывай на меня.
Ни один мускул в лице князя не дрогнул, Мальвегил спросил только:
– Надолго?
– Несколько месяцев. Точно не скажу.
– Могу я узнать, куда?
– В Ангмар. Мне надоело слушать страшные сказки про их короля. Пора узнать правду.
– Хэлгон, я запрещаю!
– Запрещаешь? – приподнял бровь нолдор.
– Это смертельный риск!
– Правильно. Поэтому я и пойду.
– Хэлгон, нет. Риск неоправдан. Ты будешь играть жизнью, чтобы узнать что – имя их короля? Мы знаем, что он появился. Мы знаем, что его сговор с Рудауром переходит в открытый союз. Мы знаем, что у наших врагов оружие стало лучше. Мы знаем достаточно, чтобы держать наши войска готовыми к битве. В твоей дерзкой затее нет смысла.
– Нет, правитель людей, ты не можешь мне запретить, – спокойно ответил эльф. – Я не приносил тебе клятвы верности. Твоим предкам, поверь мне на слово, я не приносил ее тоже. У нас общий путь и общий враг, да. Но сейчас твой путь лежит не далее границ Рудаура. А мой ведет в сердце Ангмара.
Нолдор говорил спокойно и мягко, но Мальвегил вдруг почувствовал себя даже не мальчишкой перед старшим, нет, – безумцем, который пытается словом изменить полет птицы или запретить дуть ветру.
– Хэлгон. Прости, ты прав, и я действительно не могу приказывать тебе. Но идти одному в сердце вражьей страны – это верная смерть!
Тот холодно сощурил глаза:
– Я немногое рассказывал о своей той жизни, но, надеюсь, тебе известно, что я был разведчиком у самого Келегорма Неистового. Не стану хвастаться, будто числился самым лучшим, но мой лорд, – слово «мой» Хэлгон произнес так, что Мальвегил почувствовал себя песчинкой у подножия скалы, – ни разу не был мной недоволен. И, поверь, твари Нан-Дунгортеба были страшнее всех орков Ангмара , вместе взятых.
