– Ты тоже, что ли, работаешь… ну… э… с ними всеми как те приехавшие?
Она кивает. Я тяжко вздыхаю. Когда клиент уходит, конечно, плохо, но… не думала, что когда-нибудь столкнусь с такими разборками.
Ладно, не до них. Оставив шкаф открытым, отворачиваюсь.
Возобновляется жалобный скулёж.
Так… надо бы с ней ласково, завоевать доверие, но сейчас для мягких методов времени нет, нужно действовать жёстко. Я направляюсь в комнатку. Под завывания девицы распахиваю сундук и выдёргиваю оттуда платье и нижнее бельё. Стремительно накрываю платьем чёрное существо у себя на плече и сбрасываю его в сундук. Захлопываю крышку. Тяжеленный короб подскакивает – так яростно мечется там глазастик. Но я защёлкиваю крышку на замок и поднимаюсь.
Многие люди инстинктивно подчиняются авторитарному мнению. Так работают приказы в армиях (а не только из-за страха наказания), так людей принуждают следовать чуждым идеям, так можно заставить человека поступать вопреки его воле. Нужно просто стать тем непререкаемым авторитетом, который переключит в голове тумблер с «самоуправления» на «подчинение».
Встав перед раскрытыми дверями шкафа, расправив плечи, спокойно и чётко приказываю:
– Собирайся.
Девушка даже всхлипывать перестаёт.
– Здесь есть лошади? – спрашиваю я.
– Т-та, в стойле.
– Где еда?
Она кивает на пол за моей спиной: там крышка люка. Тут и погреб имеется – просто отлично!
– Собирай вещи, еду, то, что можно продать, – командую я. – Мы уезжаем.
– К-кута?
– В Ревернан, – бросаю первое вспомнившееся название.
Пока рядовые обитатели пещеры задорно пробуют новых жриц любви, а в большом доме, судя по доносящимся звукам, яростно спорят и швыряют мебель, Эза – так зовут мою умывшуюся подопечную – под моим же чутким руководством запихивает в седельные сумки по копчёному окороку, караваю хлеба, куску сыра. Отдельные мешки набивает шкурками – их можно продать. Я обвешиваюсь украшениями из выданной для меня шкатулки и подпихиваю к шкуркам неудобный кружевной подъюбник – наверняка тоже недешёвый. Мы надеваем стащенные у мужчин штаны и рубахи, сапоги. Накинув плащи на меху, выныриваем из задней двери дома. Вслед нам несётся грохот подпрыгивающего сундука с мечущимся в нём глазастиком.
К счастью, седлать лошадей Эза умеет, я помогаю приторочить сумки к сёдлам. А то, что верхом не ездила – так дело наживное, хочешь жить – умей вертеться.
Обвязав копыта мешковиной, мы, вооружившись кинжалами и дубинками, вдоль стеночки пробираемся к выходу. Только здесь я задумываюсь о том, что на входе могут быть защитные заклинания. Но от плана отказываться поздно.
