По святым местам | страница 37
Я ревностно приступил к обязанностям: открывать и закрывать тяжелые врата, выпуская на пастбище коров, затем лопатой с дороги подбирать лепешки навоза и засыпать эти места опилками. Впускал и выпускал груженые машины с углем и дровами, запряженные телеги с сеном. Но особенно, с прискоком, я спешил открыть врата наместнику архимандриту Гавриилу, который и не смотрел в мою сторону, важно сидя за рулем белой «Волги». Грозен и суров был отец Гавриил. Монахи стонали под его властью, некоторые даже сбегали из монастыря, иеромонахи уходили на приходы, не вынося его самодурства.
Монахи сочинили и тайно распевали про него стишок:
В конце концов Патриарх сжалился над монастырской братией и услал о. Гавриила епископом в тайгу для смирения, где всего было пять приходов.
За ревностное старание у врат меня перевели из громадной кельи в гостиницу на хоздворе, в келью на четырех человек.
Келья была шикарная, даже с ванной, в которой постоянно отмачивался и полоскался худощавый темноволосый паренек с интеллигентным лицом. От него всегда изрядно несло коровьим навозом. Мы познакомились. Он рассказал мне, что приехал из Сибири: не то из Томска, не то из Омска. Окончив театральное училище, служил в каком-то театре. Но вдруг какая-то личная драма выбила его из жизненной колеи, и он приехал в монастырь на постоянное жительство, желая принять монашество. По приезде его представили о. Гавриилу, который, грозно пошевелив черными клочковатыми бровями, изрек:
– Значит, ты артист? Это хорошо. Определим тебе и соответствующее послушание. Отец благочинный, отведи-ка его в коровник, дай ему метлу и лопату. Пусть он там чистит навоз и произносит коровам и телятам монологи.
– Итак, – сказал паренек, – я уже полгода в коровнике.
Наблюдая за ним из своей будки, я удивлялся его беспредельному терпению, упорству и какому-то неистовству, с которым он скоблил и чистил коровник. «Убежит, ой, убежит, – думал я, – не выдержит». Но, как потом показало время, я ошибался и даже очень. Через пятнадцать лет он уже стал архимандритом и наместником одного из московских монастырей.
Однажды я заболел. Мне было так плохо, видно, была и высокая температура, что я попросил позвать фельдшерицу монастыря – Вассу.
О. Гавриил считал, что больно жирно держать монастырского врача. Достаточно для монахов и фельдшерицы. Паренек вернулся и сказал, что Васса придет только после обеда, так как ей надо сделать обход, раздать лекарства, сделать старикам в богадельне перевязки.
