– Ну, что ты разнюнился, чадо! Ну, большое ли дело – милиция продержала тебя две недели в клоповнике: меня больше держали, и то я не обижаюсь. В 1915 году: три с половиной года в плену у австрийцев – раз, в 1923 году большевики сослали меня на Колыму на пять лет, да, на пять годков, а за что?! Пришла ко мне раз прихожанка, плачет, что все церкви закрыты, колокола перестали звонить, и я ее утешил: «Бог даст и зазвонят». Кто-то услышал и донес. Это – два! В 1939 году опять был осужден и сослан в лагерь на Колыму. Страшное дело: полярный холод, голод и тяжкие работы. Смерть нас так и косила. И был я там почти 10 лет. Это – три!
– Батюшка Андроник, прости меня, прости, Христа ради! – парень повалился в ноги батюшке.
– Вставай, орясина, Бог простит! И чтобы более не унывать!
Иеромонах Филарет впоследствии говорил мне, что душа о. Андроника, очищенная многими скорбями, была преисполнена благодатных даров Святого Духа, и батюшка имел от Бога дар видения внутреннего состояния человека и знал, каким путем вести каждую душу ко спасению.
Затем у меня с ним состоялся разговор:
– Батюшка Андроник, меня тяготит и преследует страх за содеянный грех в том, что я, шесть лет работая в больнице патологоанатомом, вскрывал трупы умерших. Как мне искупить этот грех?
– Это не грех, – сказал батюшка, – ты это делал для пользы живых, поучая врачей и показывая их ошибки в диагнозе и лечении. А потом, трупы наши – это все равно что дрова. Все одно идут в землю в бесчувствии и превращаются в персть земную до Страшного Суда, когда мы все получим новое тело. Как сказал апостол Павел: «Сеется тело душевное, восстает тело духовное. Сеется в уничижении, восстает в славе».
Батюшка Андроник как-то ласково поглядел на меня, взял меня за руки и сказал:
– А ты ведь наш и со временем тоже станешь монахом.
Гулко зазвонили соборные колокола, мы встали, перекрестились и пошли в храм Божий.
Напоследок скажу, что, как и в Глинскую пустынь, не прерываясь шел народный поток к праведным старцам, так и после закрытия пустыни со всей страны шли и ехали к ним, в либеральную по тем годам Грузию, чтобы припасть к источнику живой веры православной, к глинским старцам Христовым.
За обетом митрополит Зиновий посадил меня рядом. Я расспрашивал его о пустынниках кавказских, об их жизни. А он, в свою очередь, осведомился, есть ли пустынники в России? Я ему сказал, что у властей в России длинные руки, и они такие дела пресекают, но в глухих и отдаленных местах Сибири и Урала и еще горного Алтая пустынники есть, но больше из старообрядцев, и есть даже целые потаенные скиты. Владыка одобрительно покивал головой:
