показалось, что он снова слышит резкий голос матери: „Тун, брось это! А ты оставь мальчишку в покое! Вы же поубиваете сейчас друг друга!"
Наконец Тун заснул, его голова лежала на руке так, как в момент, когда его пнули в спину.
Посреди ночи он был разбужен страшным шумом. Отец вернулся домой и теперь бушевал, как дикарь.
- Тебя освободили? - услышал Тун вопрос матери.
- Как видишь. Они слишком многого от меня хотели.
- А твоя рыба?
- Что ты пристала ко мне? Тебе мало того, что я снова дома?
- Рыба, говорю я, - где рыба? Наверняка осталась там, да?
Тун видел, как мать, говоря это, подняла свои руки так, как это делают, держа в руках и выпивая стопку шнапса.
- Ну ты, сумасшедшая! Рыба конфискована или как это называется!
- Что? Ах ты, болван! Дурья башка!
Мать выскочила наружу. Тут отец вспылил. От выскочил и пошел за матерью. Потом вдруг оказалось, что он опомнился. Над его головой заворковали и затрепетали на своем дощатом настиле голуби, взбудораженные скандалом. Мужчина отвернулся и вскарабкался в темноте по лестнице. Наверху было совсем темно и холодно, ветер порывами пробегал по перекрытиям, мужчина крепко держался за качающийся деревянный каркас своей голубятни.
Внезапно воздух разрезал хриплый крик. Потом послышался глухой удар - и мертвая тишина. Тун вскочил на ноги, уставился на мать. Какое-то мгновение они стояли неподвижно. Затем она побежала к лестнице и торопливо поднялась. Он вскарабкался за ней. Свирепо, как никогда, ветер обдувал их трясущиеся члены, рвал канаты и доски клетки...
Они оглядывались вокруг, но никого не видели. Тогда они посмотрели вниз, на грязный жалкий дворик, где стояли старые бочки и валялся всякий хлам, заржавевшее железо.
- Он лежит там, - прошептал Тун. - Посмотри, там, между двумя бочками. Упал с такой высоты! Он мертв!
- Он мертв, - сказала и мать. - Пошли со мной.
* * *
Еще той же ночью Тун убежал в город, в далекий необъятный мир, где протянулась большая центральная улица.
...В гостинице „У черного лебедя" подавался ужин.
Кто имел в кармане необходимые для оплаты деньги, мог поужинать, а у кого не было денег, тот, скрестив руки на столе, клал на них голову и притворялся спящим. Но запах пищи пронизывал все помещение, и голод становился все ощутимее.
В одном из задних углов задымленного бара сидели три молодых человека. Судя по их виду у них было много денег, поскольку они не только ели, но и смаковали бутылку за бутылкой коричнево-зеленого пива.
