Фрэнк вглядывался вдаль.
- Будем надеяться, что отец и Холл скоро вернуться и приведут его целым и невредимым, - сказал он и тут же испугался собственных слов. Не кривил ли он душой?
Нет, это была правда. Бог изгнал из его сердца всякую ненависть и горечь. Как будто то счастье, которое он чувствовал благодаря спасению Мелиссы, вытеснило из его души все темное и злое...
Примерно через час возвратились сани Мориса. Отец и Холл осторожно шли рядом с повозкой. Немного погодя они сняли оттуда страшно изуродованное тело. Это был Вилли Лоренс.
Его собаки погибли во время жестокой схватки с превосходящими по силе волками, Вилли тоже защищался до последнего патрона.
Потрясенный видом израненного брата, Фрэнк молча склонился над ним. Друзья плотно завернули окровавленное тело в покрывало, сдернутое с саней, ибо больше они ничего не могли для него сделать. По-прежнему не говоря ни слова, Фрэнк осторожно влил в рот Вилли несколько капель горячего чая, после чего аккуратно смыл с его лица кровь. Глаза того были полуоткрыты, и в них застыли страх и мука, как будто он все еще видел перед собой жадных хищников.
- Вилли, Вилли! - воскликнул наконец Фрэнк и добавил с тихим стоном. - Мой брат!
Внезапно Вилли открыл глаза и посмотрел на него.
- Есть все-таки Бог! - произнес он с трудом.
Все молча встали перед умирающим на колени. Где-то очень далеко все еще слышался протяжный вой одинокого волка.
- Боже, велика Твоя милость, Ты в последний час, но сжалился над грешником, ищущим сочувствия, -молитвенно проговорил Морис.
Вилли пошевелил губами и, узнав Фрэнка, застонал:
- Фрэнк, я умираю, но ты... ты должен стать моим наследником. Сними этот груз, этот тяжелый мучительный груз с моей души... Здесь, здесь.
Его кровоточащие, израненные руки нервно задвигались, словно что-то ища, пока Фрэнк слегка не дотронулся до них.
- Прости меня, прости меня... и дай всем, кого я обидел... они... так... много... Боже... будь... милостив... ко мне, грешнику. О, Фрэнк, моя жизнь была ничем другим, как только... цепочкой... бед... и грехов...
И снова стон сотряс израненное тело, снова в ужасе заметались глаза, казалось, он уже не слышит слов Мориса. Вслед за стоном из груди Вилли вырвался полный страха душераздирающий вопль:
- Боже... будь ко мне... грешнику... милостив! -- и он испустил дух.
Вилли Лоренс предстал пред Высшим Судом...
Вилли закопали в резервации на кладбище индейцев, где до сих пор была лишь одна могила белого человека - матери Мелиссы. Его смерть повлекла за собой страшную суматоху в предпринимательских кругах и нестабильность на многих биржах. Через неделю все это улеглось.
