Бог все это видит и не вмешивается. А как же тогда с его справедливостью?!
- Вот твой договор! - Фрэнк вырвал из кармана бумагу, которую совсем недавно принял с радостью, разорвал ее и бросил к ногам своего брата. Потом выбежал наружу и так сильно хлопнул за собой дверью, что механический замок лязгнул и сломался, а крепкий молодой человек лишь ошарашенно проводил его взглядом.
Все большие, радостные надежды предыдущего дня рухнули. И вот он, молодой мужчина и бедный безработный, который, подобно многим другим, любил одну девушку, мечтал на ней жениться, сейчас не мог даже заикнуться об этом, потому что ему нечего было предложить ей.
А там наверху, окруженный мягкой мебелью, блаженствовал и наслаждался жизнью этот подлец! Его представитель? Ни за что и никогда! Стоило ему вспомнить эту улыбку, как тут же жаркая волна ярости накатывалась на его сердце. Да уж лучше просить милостыню на улице, чем быть у него в подчинении!
- Да что же случилось, Фрэнк? - озабоченно допытывалась Мелисса через четверть часа, когда увидела его бледное лицо. - Что-то не так?
Он в ответ лишь кивнул.
- Ах, как жаль, это так неприятно. Я только не понимаю, почему. Ведь отец писал, что все уже ясно!
- Я непременно буду искать себе что-то другое, -тихо промолвил Фрэнк.
- А ты... Мне кое-что пришло в голову. Помнишь, я как-то писала тебе о богатом господине Лоуренсе из Монреаля, знакомом мистера Форстера? У него большое влияние, он-то тебе точно поможет, хотя бы ради того, чтобы услужить мне.
- О нет, оставь это, Мелисса, я хочу сам добиться своего. Давай-ка, прежде всего, как можно быстрее уедем отсюда. Мы должны поехать сегодня же, я беспокоюсь, как там дела у отца.
Позже он постарался отвлечь Мелиссу от самой мысли об этом. Она охотно согласилась на немедленный отьезд и не стала больше спрашивать о происшедшем в управлении, поскольку нельзя было не заметить, что он не желал подобного разговора.
Когда несколько часов спустя они сидели на конях, оставив позади себя обжитые места, Фрэнк впервые облегченно вздохнул. Он радовался возвращению, возможности уединиться, дикой природе с ее тихим покоем.
Через несколько недель собачья упряжка остановилась перед добротным домом, который выстороил Холл в некотором отдалении от жилища Мориса. И под оживленный лай собак и прерывистый свист Холл отворил дверь и сердечно приветствовал Фрэнка.
- Входи, Фрэнк. Почему мне такая честь, что ты, прежде чем заехать домой, наведался к нам?
