Уже отчетливо слышалось их хриплое дыхание, когда из близлежащих кустов внезапно раздались многочисленные выстрелы. Два волка рухнули на землю. Стая замешкалась, что дало Фрэнку и Мелиссе время перезарядить ружья. Снова упало два зверя, и только после этого остальные развернулись, ища укрытия в спасительной чаще.
Девушка с белым, как снег, лицом прильнула к Фрэнку.
- Я еще никогда не видела их так близко. Если бы не эти выстрелы из кустов...
Вдруг она встрепенулась:
- Это ты! Кивати, моя Кивати! Только ты могла сделать это!
И правда, тут же из кустарника вынырнула стройная девушка-индианка с правильными и красивыми чертами лица, темными глазами и густыми черными волосами, в которых в качестве единственного украшения торчало пестрое перо. Да, это была именно Кивати, внучка старого вождя и подруга Мелиссы.
Кивати, выучившаяся английскому в школе методистов Эдмонтона, лишь улыбалась в ответ на слова благодарности Фрэнка. Для нее оказанная ею помощь была само собой разумеющимся делом. Она, как стало ясно из ее рассказа, просто ради любопытства ради пошла по следам Фрэнка и Мелиссы, чтобы увидеть нового обитателя дома Морисов, поэтому в нужный момент и раздались ее выстрелы.
- Мистер Лоренс еще не привык к нашим лесам, -сказала она спокойно, - вот почему я должна упрекнуть за непростительную беспечность только мою Мелиссу.
При этом она посмотрела на подругу так нежно, что этот упрек подействовал на нее лучше любой похвалы. Индианка была старше ее всего на год, но, благодаря раннему созреванию женщин ее народа, казалась совершенно взрослой и выглядела намного старше своих лет.
Теперь они хотели для начала разыскать близкую резервацию, чтобы немного оправиться от испуга.
Они содрали шкуры с убитых волков и уложили эти великолепные зимние шубы в рюкзак. Раненных же выстрелами зверей решили преследовать позднее с охотничьими собаками, если, конечно, за это время их не успеют сожрать свои же сородичи.
Фрэнк шагал рядом с девушками и большую часть времени молчал. Его одолевала усталость, в ступнях давило и покалывало, но он только скрипел зубами, чтобы не выдать свою слабость, и поднял голову лишь тогда, когда они достигли кожаных вигвамов. При их приближении лагерь наполнился пестрой толпой, сгрудившейся и радостно жестикулировавшей вокруг долгожданного гостя.
Фрэнк был ошеломлен. До сих пор он знал индейцев как молчаливых и вечно сторонящихся общества людей. А здесь мужчины и женщины приветствовали его и Мелиссу очень живо и доброжелательно, дети сразу обступили Мелиссу - стоял сплошной гвалт, слышался смех и радостные восклицания.
