И вот он лежит здесь. Видимо, кто-то нашел его и откопал. И тут он вдруг заметил, что его руки обмотаны белыми бинтами, из-под которых проглядывались темно-красные от обморожения волдыри. Так же прочно были забинтованы уши и, вероятно, ноги.
Как странно! Его нашли в снегу! Подобное едва ли могло случиться даже в Ванкувере, если бы кому-то вздумалось заснуть посреди зимы прямо на улице!
Итак, он жив и, значит, снова может подумать о возмездии, и уж теперь-то Вилли от него не уйдет! Внезапно его охватил ужас от собственных мыслей. А что он, по правде говоря, собирался сделать? Убить своего брата? А ведь и верно, как легко стать братоубийцей!
С другой стороны - был ли Вилли действительно его „братом"? Он хотел застрелить Холла, ограбить его самого и потом даже чуть было не зарезал его, но самое-то главное - матушка! Отношение Вилли к матери! Его снова охватила ярость, да такая, что он рванул с себя покрывало и хотел было вскочить на ноги. Но все напрасно: снизу доверху забинтованные ноги не подчинялись, они сильно болели, и что-то в них кололо изнутри.
Услышав возню, старуха испуганно обернулась и приблизилась к нему. Она прокричала ему что-то на непонятном языке. Фрэнк обмяк и вяло опустился обратно в постель, его гнева как не бывало. Он так громко застонал, что индианка сочувственно покачала головой, протянула над ним руки и начала тихо что-то приговаривать. Затем отошла к двери и о чем-то крикнула в соседнюю комнату; вскоре юноша услышал тяжелые мужские шаги.
В дверях показался бледнолицый, с длинной бородой и добродушным лицом. В глазах Фрэнка отразилось радостное удивление, он узнал того самого незнакомца, который накануне его удачной находки проезжал через поселок.
- Ну вот, наконец-то вы проснулись после долгого сна. Только спокойно, мой мальчик, скоро опять все будет в порядке.
- Все будет в порядке? Да вы же ничего не знаете! Это вы нашли меня в лесу? Лучше бы оставили лежать меня там! Из-за моего брата я потерял все, что имел, все, что любил, будь он проклят! Преследуя его, хотел обрести покой; может быть, я и убил бы его, точно не знаю. Но я его не настиг. Для чего нужно было будить меня, что мне теперь делать в этом мире?
Потрясенный Джим Морис подошел ближе. Минуту он молча глядел на больного, потом произнес:
- Нужно радоваться, что эта пустыня не стала вашей могилой. Как вы намеревались предстать пред Богом с таким вот мраком в сердце?
Фрэнк застонал. Он и сам не понимал, почему поделился со стоявшим рядом чужаком историей своей жизни, почему доверился ему, как Спасителю?
