«Гостиная в квартире старого холостяка. Дверь в глубине и слева. На авансцене слева диван и маленький столик; справа пианино, стулья и кресла. Вечернее освещение.
ИЛЬЯ (один. Он лежит на диване в барском халате и спит. Музыка в оркестре продолжается. Немного полежав смирно, Илья быстро поворачивается, подушка выпадает из-под его головы. Он бредит.) Полно драться, полно драться, полно… оставь… какие права твои на это засвидетельствованы… а к городовому хошь… не боюсь… вот испужал – не боюсь… (За сценой звонок.) Засни. Накладут тебе в шею… (Звонок сильнее.) Ладно… увидишь… (Сильнейший звонок. Музыка смолкает. Илья просыпается.) Что это. Что это. А. Это я приуснул, да… Кто ж тут звонил-то. Уж не барин ли вернулся… (Звонок). Так и есть, это он, это его звонок. (Зевает). Что его рано принесло. (Звонок). Ну, подождёшь – загорелось. Проснулся, слышу… (Звонок). Да слышу, а, чтоб тебе… (Встаёт). Так и лети сейчас, сломя голову… Халат ему надо первым делом приготовить, а то ещё раскричится… Да куда ж это я девал халат-то… Сейчас тут был… Фу, пропасть… Ах, это я давеча что-то смёрз, так его на себя надел… (Сбрасывает халат. Звонок). Да иду, ах, господи, как раззвонился. Что за бунт. (Уходит тихо в дверь в глубине. Сцена на минуту остаётся пустой)».
Понятно, что сразу вспоминается гоголевский Осип да и другие комические слуги, проявлявшие в отсутствие своего господина большую независимость. Не знаю, насколько понравится читателям такое начало, только мне приходилось видеть комедии, начинающиеся гораздо скучнее. Поскольку актёрского опыта, да и образования, у Леонида не было, он охотно прислушивался к советам коллег. Впитывал всё, как губка. Это и были его «университеты». Он не пропускал ни одного представления, запоминал многие роли. В результате всё произошло, как в плохих романах: за двадцать минут до начала оперетты Лео Фалля «Разведённая жена» выяснилось, что заболел исполнитель главной роли. Тогда режиссёр сказал Утёсову: «Выручай, не то спектакль сорвётся».
Утёсов оправдал доверие, да так хорошо, что эта роль – кондуктора спальных вагонов Скропа – перешла к нему.
Были у него в этом театре и другие большие роли. Выступал также с сольными номерами. Но, увы, приближался конец сезона, а это означало, что труппа распускается. В те времена в небольших городках они менялись ежегодно. Когда жители постоянно видят артистов на улице, в магазинах, на базаре, их избранность потихонечку тает. Пропадает элемент романтики, притягивающий людей в театр. Тут уже ничего не поделаешь, нужно приглашать в город других актёров. Для прежних это весьма грустно. Несмотря на конфликты и группировки, люди за год работы сроднились, а теперь придётся расставаться. Одни уже подыскали себе местечко в других театрах, другим предстоят утомительные поиски…
