* * *
Чтобы привезти тело матушки Варвары в Вырицу, не смогли найти грузовой машины. Тогда дочка повезла матушку на руках. Укрыли, посадили рядышком и так повезли. «До вечера, – это говорила женщина, которая матушку мыла и облачала, – тело ее было теплое и мягкое. В городе они попали в пробку. Машин много. Когда выберутся?! Дочь сидит и говорит: «Мама, ты помолись чтобы нам проехать. Сколько мы тут простоим? Ведь это может быть и два, и три часа». И чудным образом все разрешилось. Сбоку одна машина отъехала, другая. Подходит к ним милиционер и говорит: «Вы проезжайте здесь и выберетесь». Конкретно им, а все остальные там и остались. Это была пятница, я еще не знала, что матушка умерла и что ее перевезли в Вырицу. Когда гроб выносили, такое состояние было чудное, солнце начало играть, воздух наполнился благоуханием. Все это увидели и почувствовали. Господь отметил ее.
Деревянный гроб, покрытый небесно-голубой тканью, медленно опускается в сырую Невскую землю. «Во блаженном успении, вечный покой подаждь, Господи, усопшему рабу Твоему митрополиту Иоанну, и сотвори ему ве-е-ч-ную па-а-ам-ять». Тот день выдался особенно солнечным. Промозглый ветерок разгонял в небе редкие снежинки, и только белый голубь парил над могилой старца, а там внизу скорбно и неподвижно стояли тысячи людей, провожавшие в последний земной путь своего «дорогого Владыченьку».
Через несколько минут сырой холм земли на месте упокоения владыки Иоанна покрыло множество живых цветов. Догорали в руках восковые свечи, а совсем рядом за оградой Никольского кладбища Александро-Невской лавры все так же с шумом проносился нескончаемый поток машин, спешили по своим делам прохожие – этот мир даже и не заметил, что ушел из него великий молитвенник и печальник земли Русской, пастырь добрый, митрополит С-Петербургский и Ладожский Иоанн.
В дни, когда православный Питербург вспоминал о покойном митрополите Иоанне (Снычеве), у меня произошел ряд знакомств, которые при внешней своей простоте, раскрыли для меня еще несколько страниц жизни этого великого подвижника.
Когда святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II в июне 1990 года был избран на Патриарший престол, Петербург замер в тревожном ожидании: кто будет назначен на освободившуюся митрополичью кафедру. По слухам были реальные претенденты и из Петербургской епархии, но все это было лишь на уровне предположений.
Вспоминает раба Божия Людмила: «Стоим в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры, ждем приезда нового митрополита. И вот в собор вошел маленький, белый как лунь владыко Иоанн. Он показался мне очень старым, хотя, как оказалось, владыко и не был в преклонном возрасте. Вошел в собор, поднялся на кафедру, чтобы служить молебен святому Александру Невскому и произнес первые слова. Произнес так тихо, что его никто не услышал, а я стояла рядом и поэтому услышала. Потрясение мое тогда было велико… Вместо льющегося, проникаюшего во все уголки храма, голоса Святейшего, прозвучал дребезжащий, срывающийся голосок. Многие стали переглядываться и недоуменно смотреть: кого прислали, он же чуть жив, голоса вообще не слышно. Да, первый момент у меня был шок, но потом я поняла сердцем: это же ангельский голос».
