— И ты всерьез полагаешь, что он убил Оуэна только для того, чтобы тебя увидеть? Тебе не кажется, что есть способы попроще?
Убийство Бродски действительно не укладывалось в картину. Виктор виртуозно играл на мыслях и желаниях людей. Тайни не сомневалась, что в случае необходимости он убьет, не заморачиваясь сомнениями и моральными принципами. Но необходимости не было. Похищения китиарцев было достаточно, чтобы Роул прилетела. Даже просто шумихи вокруг исследовательской группы хватило бы. Возможно, Майер перестарался, и ситуация вышла из-под контроля.
— Тайни, а почему он не стал подавать на гражданство? — задал Коллингейм совершено неожиданный вопрос.
— Потому что он псих.
— Я это слышал. Но он не производит впечатления психа. Нормальный мужик. Только китиарец. — "Китиарец" в его устах прозвучало как оскорбление. — А что на тебя запал, — продолжал Коллингейм, — так ты сама говорила, что ничто человеческое вам не чуждо.
Первое время Роул настойчиво пыталась выяснить, почему Майер отказался от гражданства. Виктор уворачивался от ответа с мастерством опытного слаломиста. Он вообще старался избегать разговоров о Китиаре. Но в последнюю встречу на Атоване сам признался, что не прошел бы экспертизу. И Тайни приняла его слова как факт. Ничего сверхъестественного в произнесенных детективом словах не было. Всего лишь оценка ситуации посторонним человеком, не посвященным в детали. Но почему-то они заставили Тайни засомневаться в искренности признания Вика.
В настойчивом интересе Коллингейма к персоне ее бывшего любовника тоже не было ничего необычного. Тяга к эпатажу среди китиарцев, проживавших за пределами родной планеты, встречалась нередко. Официальная политика Китиары порицала подобное поведение. Скромность и толерантность — таковы были пропагандируемые ценности. Однако, оказавшись среди иноземцев, многие сограждане Тайни начинали "чудить". В пределах психиатрической нормы. Просто ради удовольствия от возможности выделиться из толпы. По сути своей, они изначально выделялись. И дело не во внешности. Красота — коварная вещь. Сама по себе правильность черт не бросается в глаза. Внимание привлекает внутренняя уверенность в своей привлекательности, и зачастую красивыми в обществе признаются люди отнюдь не эталонной наружности. К тому же в разных культурах представления об идеале различаются. Но интеллектуальное превосходство китиарцев над большинством было очевидно. Роул считала, что желание подразнить публику было своего рода последействием от ожесточенной конкуренции на родной планете. Не даром склонность к эпатажу чаще всего встречалась у тех, кто вырос на Китиаре, а не за ее пределами.
